Последний козырь Президента

Дальше произошло то, чего я никак не ожидал: Аделина развернулась ко мне лицом, крепко обняла за шею руками и ткнулась носом в плечо. Сначала я услышал тонкий комариный писк, который скоро перешёл в откровенное завывание, и моя рубашка на плече стала быстро намокать.

– Если бы ты знал, Васенька, как долго я ждала этих слов, – сквозь слёзы произнесла обделённая судьбой женщина, после чего, повысив амплитуду завывания на полтона, снова уткнулась зарёванным лицом в моё плечо.

В этот вечер мы с Аделиной постель не покидали, по причине чего обошлись без праздничного ужина.

– А есть совсем и не хочется, – выдал я очередную ложь, с тоской вспоминая приготовленную на пару телятину.

– Это, Васенька, потому, что мы с тобой любовью сыты! – промурлыкала довольная женщина и ещё плотнее прижалась к моему плечу.

Я, конечно, не имею ничего против такого меню, но желательно, чтобы в доме были и другие закуски.

Глава 2. Немного солнца в холодной воде

Вторая половина октября выдалась студёной, но солнечной. Лужи на тротуарах подёрнулись тонкой ледяной корочкой, и по утрам на пожухлых газонах серебрился иней. Небо внезапно просохло и отсвечивало холодной, я бы сказал, нездешней синевой. Сам не знаю, почему, но в этот день я неожиданно для себя поехал в Царицыно. Мне вдруг до боли, до сердечного спазма захотелось полной грудью вдохнуть сырой, пахнущий осенней листвой воздух, увидеть охваченные багрянцем клёны и, не разбирая дороги, вдоволь побродить по опавшей позолоте русского леса.

В общем, если отринуть лирику, мне захотелось побыть наедине с самим собой и принять мало-мальски приемлемое решение по проведению дальнейшего расследования. В шумной, вечно спешащей куда-то Москве мне бывает трудно сосредоточиться, поэтому в минуты душевного раздрая – конфликта души и тела, – если позволяет обстановка, я выезжаю за город, где пару дней живу у друзей на покинутой ими до весны холодной даче.

В такие дни я чувствую, как моя бедная измученная городским шумом и повседневными заботами душа, наполняется ощущением вселенского покоя. После чего решение, которое я долго и безнадёжно искал в суетном городе, приходит в моё сознание легко, словно само собой. Можете назвать это капризом избалованного цивилизацией горожанина, я же называю это возвращение к жизненным истокам.

В этот октябрьский день всё начиналось именно так, как я и задумал: холодное солнце светило в затылок, я полной грудью вдыхал насыщенный осенними запахами промозглый воздух и, не разбирая дороги, брёл наугад, с удовольствием разбрасывая ногами опавшую листву. Ноги сами привели меня к домику смотрителя, расположенному на берегу Царицынского пруда. Потоптавшись без цели на берегу пруда, я с завистью бросил взгляд на фасад аккуратного почти кукольного домика, окна которого светились тёплым по-домашнему уютным светом. Заглядывать в чужие окна – это как подглядывать чужую жизнь, поэтому я повернулся к домику спиной и стал кормить, подплывших к берегу серых уток заранее припасённой булкой.

Идиллическая картинка сразу сменилась на унылый осенний пейзаж, как только я услышал за спиной вежливое покашливание. Пару секунд я, как хороший актёр, держал паузу и лишь потом не спеша обернулся. В данной ситуации я мог это себе позволить: тот, кто кашлем предупреждает о своём появлении, вероломно со спины нападать не будет.

Позади меня в строгом длиннополом плаще с непокрытой головой стояла моя знакомая ведьма. Её черные без единой паутинки седины волосы были распущены по плечам, а на лице не было ни грамма косметики, отчего почитательница Кальмана выглядела усталой и постаревшей.

– Не знаю, почему, но я не удивлён Вашему появлению, – сказал я ведунье вместо приветствия.

– Это потому, что ты, юноша, подсознательно ждал этой встречи. Или я не права?

– Всё может быть, – ушёл я от прямого ответа. – Наверное, и Вы здесь не случайно оказались.

– Знамо дело, что не случайно, – охотно отозвалась Яга. – Но уж коли наши дорожки пересеклись, давай я тебе, юноша, в душу загляну, – и она поманила меня коричневой от старости рукой, напоминавшей куриную лапку. Я смело сделал шаг навстречу, и ведунья, цепко взяв меня пальцами за подбородок, заглянула прямо мне в зрачки. В этот самый миг она чем-то напоминала путника, который в жаркий летний день пытается отыскать воду на дне пересохшего колодца. Длилось испытание всего лишь несколько секунд, после чего ведьма отстранилась с весьма недовольным лицом.

– Неужели всё так плохо? – бодро, но с достаточной доли фальши поинтересовался я у Яги.

– Вижу! – с хрипотцой произнесла ведунья. – Вижу, что хотел ты врага своего обмануть, да только сам себя в обман ввёл: думаешь, что в тень ушёл, а по жизни стоишь на самом солнцепёке. Солнце глаза твои слепит, а спина неприкрытая осталась. Вижу женщину рядом с тобой, да только это не Катерина. Чужая она тебе, хоть и стоит от тебя близко. Опасайся её, потому как твоя беда у неё за плечами. Не той дорожкой ты, юноша, нынче ходишь, опасно это! Заплутаешь – назад не воротишься!