Последний крестовый поход (СИ)

Через некоторое время завтрак был готов. Девушки сервировали стол, а мужская половина вела активную беседу с Георгом. Незнакомец быстро нашёл общий язык со всеми, особенно с Костей. С первого взгляда казалось, что они были давние приятели. Это очень удивляло Димона, который теперь во всём видел что-то подозрительное, особенно в Шевцове, потому что он был первым, к кому обратился Матвей после того, как увидел что-то странное за дверью прошлой ночью.

Когда всё было готово и можно было садиться за стол, Илья сказал:

— Я поднимусь наверх, позову Матвея!

Он уже направлялся к лестнице, когда его остановил голос Сони:

— Он не спустится к завтраку! У него болит голова.

Немного помолчав, Фадеева добавила:

— И… я беспокоюсь за него, он и правда выглядит очень плохо!

— А что случилось? — спросила Кристина.

— Я не знаю. Наверное, это после той потасовки. Ну…. Ты понимаешь!

Она посмотрела на подругу.

— У меня есть одно очень хорошее средство! — произнёс Поляков.

Зная, какие отношения у них сложились с Авдеевым, поверить в доброжелательность его намерений было очень трудно.

— У тебя? — настороженно спросил Илья.

— А что тут такого? У меня есть таблетки, которые, я уверен, ему точно помогут!

— Ты никуда не пойдёшь! — резко отреагировала на его слова Мирослава. — Особенно к нему в комнату!

В глазах Димона вспыхнул азартный огонёк. Казалось, ему просто нравилось выводить её из себя или заставлять нервничать. Он улыбнулся:

— Если уж ты так мне не доверяешь, пойдём, проводишь меня к нему!

— Я никуда с тобой не пойду!

Поляков в последний раз посмотрел на неё, наверное, надеясь, что она всё-таки изменит своё решение, но не увидев никакой реакции, пошёл на второй этаж. В руках у него появился маленький тюбик с таблетками, очень похожими на те, которые он забрал у Матвея, когда они дрались в гостиной.

Поравнявшись с комнатой Авдеева, Димон огляделся по сторонам и тихо открыл дверь. Матвей лежал на кровати, тяжело дыша, на лбу были видны маленькие капельки пота. Его глаза были закрыты, поэтому он не сразу понял, что в комнате, кроме него, был кто-то ещё.

Поляков подошёл к кровати.

— Эй, — прошептал он. — Ты меня слышишь?

Авдеев слегка приподнялся. Прищурив глаза, он смотрел на едва различимый силуэт в его комнате. Когда Матвей, наконец-то, смог сфокусировать свой взгляд на парне, голосом, полным удивления, он спросил:

— Ты? Мне кажется… сейчас не время продолжать нашу разборку. Я немного не в том состоянии…

— Успокойся! Я не за этим сюда пришёл.

В комнате было тихо. Ребята смотрели друг на друга. Димон первым нарушил молчание:

— Ты ничего не терял на днях? В гостиной, например…

Авдеев понял, на что тот намекал. Он так и знал, что потерять их не мог, они всегда были у него в кармане, до того злополучного вечера.

— У меня тут кое-что есть для тебя! — ухмыльнулся Поляков.

С этими словами он показал ему таблетки. Матвей с облегчением вздохнул.

— Ведь именно они тебе нужны? — продолжил Димон, по-прежнему улыбаясь и наблюдая за тем, как меняется выражение его лица.

— Да… Они…

Глаза Полякова загорелись. Он был рад видеть Авдеева уязвлённым. Он понимал, что ему было трудно сопротивляться, и это заставляло его ликовать.

— Что же, я отдам их тебе! Но есть два обязательных условия… ты должен, во-первых, — он стал загибать пальцы, — сказать мне, что ты видел вчера в гостиной, а во-вторых, пообещать, что даже в сторону Мирославы не посмотришь, когда я буду с ней общаться. Понял?

Он расплылся в улыбке, ожидая реакции Авдеева. Тот не заставил себя долго ждать. Он знал, что так и будет! Димон был не тем человеком, который делал что-то просто так. Ему нужна была выгода, а в случае с Матвеем, ещё и давление. Поляков хотел окончательно добить его, потому что прощать обиды было не в его правилах.

— В таком случае, — морщась от боли, сказал Матвей, — можешь оставить их себе на память в качестве сувенира. А теперь пошёл вон отсюда!

Авдеев закрыл глаза и часто задышал. Его злило бессилие и отсутствие возможности дать сдачи. Сейчас он и вправду чувствовал себя беспомощным инвалидом.

Поляков смотрел на Матвея. На лице того ходили желваки, а дыхание было неровным. Из уголка глаза к виску покатилась слеза. Авдеев и впрямь страдал.

Накануне вечером Димон залез в Интернет и нашёл информацию о том, что принимал Матвей. Как и Костик, он подумал, что это мог быть какой-то новый наркотический препарат. Но прочитанное удивило его не на шутку и, будучи нормальным человеком, а не каким-нибудь садистом, он решил вернуть таблетки их хозяину. Тем более Поляков своими глазами видел, какой эффект даёт задержка приёма препарата.

— Ну-ну-ну! Тише, парнишка, а то вдруг тебе ещё хуже станет, — язвил Димон. — Я пошутил! Держи свои таблетки!

С этими словами он бросил их Авдееву. Тот не сводил с него глаз. Поляков был уже на полпути к выходу из комнаты, как вдруг остановился и сказал:

— А она хороша! Ты, я думаю, понимаешь, о чём я! Эта ночь была божественна… О, Мира!

— Ублюдок! — выругался Авдеев, вскочив с кровати, несмотря на головную боль.