Последний крестовый поход

Иоанн тем временем миновал небольшой пролесок и оказался на маленьком кладбище, где в беспорядке теснились друг к другу каменные да деревянные кресты и надгробия. Могилу сестры он нашел точно в том месте, на которое ему указала женщина – на самом краю рядом с высокой раскидистой елью. На свежевскопанной земле лежали полевые цветы и разноцветные камушки. Было видно, что за могилой кто-то старательно ухаживает.

Оглядевшись по сторонам, Иоанн опустился на колени и аккуратно провел рукой по холодному камню.

– Вот мы и встретились, – прошептал Иоанн, и несколько скупых слез скатились по его щекам. В жизни Далматаса это была далеко не первая потеря, но теперь он как никогда чувствовал свое одиночество. Никто больше не улыбнется его возвращению из долгих странствий, никто не обнимет и не выслушает, не проводит любящим взглядом и не станет ждать у окна, вглядываясь в синеву океана.

Иоанн долго сидел вот так, неподвижно и сосредоточенно вглядывался в каменный крест – в то, что осталось от его недавнего прошлого, к которому он так спешил, но так и не смог догнать. Перед его мысленным взором одна за другой пролетали счастливые картины детства, когда он был беззаботным мальчишкой, а большая и дружная семья каждый вечер собиралась за столом и делилась новостями, которые удалось собрать за минувший день. Он помнил отца, мать, братьев и сестер. Все они сейчас стояли перед ним как живые. О, как много отдал бы он теперь за те счастливые минуты! Однако прошлое – всего лишь туман, плод далеких воспоминаний, который нельзя воскресить ни слезами, ни молитвами.

Тихий шорох прервал чудесное видение и заставил Иоанна вернуться к реальности. Он повернул голову и увидел белокурую девочку лет девяти. В руках она держала свежесобранные цветы и с удивлением наблюдала за Иоанном. Далматас внимательно вгляделся в лицо девочки – ее черты показались ему до боли знакомыми.

– Здравствуй, – мягко произнес Иоанн. – Как тебя зовут? И почему ты здесь одна?

Девочка опустила глаза и немного замялась, как будто не зная, стоит ли разговаривать с незнакомым человеком.

– Меня зовут Мария, – наконец сказала она тоненьким голоском. – Я…

Тут голос ребенка дрогнул, и несколько слезинок потекли по ее щекам.

– Я пришла к своей маме…

Вытирая слезы, она оставалась стоять на том месте, где ее впервые увидел Иоанн.

– Вот как, – тихо произнес он. Сомнений уже не осталось. – Значит, ты дочь Анны.

Иоанн поднялся и отошел в сторону.

– Извини, не буду тебе мешать… Мария.

Девочка подняла свои большие голубые глаза, точно такие были у его сестры! Однако Иоанн не смог выдержать этого взгляда. Ведь в нем он увидел не только свою сестру, но и человека, который нашел свою смерть от его руки. Человека, который разделил его жизнь на «до» и «после», заставив каждую ночь просыпаться в холодном поту и укорять себя за содеянное… Далматас отвернулся.

Восемь лет! Как же быстро бежит время! Тот единственный раз, когда ему доводилось видеть Марию, она была еще совсем крошкой, беззаботно играющей на коленях у матери. Теперь девочка осталась совсем одна, и кто отныне будет заботиться о ней и защищать ее в этом большом и суровом мире?

Мария медленно подошла к могиле, аккуратно сложила цветы и поправила несколько камешков вокруг насыпи. Затем взяла платок и аккуратно протерла надпись на кресте, где значилось имя Анны Далматас.

Иоанн не мешал, а лишь молча следил за ней. Управившись, Мария развязала заплечный мешочек, достала оттуда несколько овсяных лепешек и маленький прозрачный кусочек сахара. Разложив все это на белой ткани, она аккуратно связала концы и положила к основанию памятника.

После этого, усевшись на корточки, девочка стала тихонько напевать песенку, мотив которой был известен и Иоанну. Он стал прислушиваться к знакомым словам. Да-да, это была та самая песня, которую когда-то им с сестрой пела мать.

Закончив, девочка некоторое время молча глядела перед собой.

– Помнишь, как ты пела ее мне на ночь? – так же тихо проговорила Мария, глядя куда-то вдаль поверх креста. – Ты говорила, что эта песня отгоняет ночных духов и приносит добрые сны.

Девочка вновь утерла катившуюся слезу и хлюпнула носом.

– Теперь я буду петь ее для тебя, чтобы никто не тревожил твой сон и чтобы тебе снилась я и наш маленький дом с твоим любимым садом, где цветут лилии. Если отец Тимофей разрешит, обещаю, я буду каждый день поливать и заботиться о них, а следующим летом нарву тебе целый букет цветов…

Мария ненадолго прервалась, оглянулась на стоящего неподалеку Иоанна и тихо добавила, глядя на каменный крест:

– Мне надо идти. Тимофей будет ругаться, если узнает, что я опять сбежала, но не волнуйся, я все равно буду приходить к тебе. В следующий раз, если останется мука, напеку тебе еще лепешек.

Девочка встала, аккуратно сложила свои вещи и, смущенно поглядев на незнакомца, направилась в сторону леса.

– Постой! – крикнул Иоанн, догоняя ее. – Одной ходить небезопасно, ты далеко живешь?

– Нет, тут совсем близко церковь святого Лаврентия, а рядом с ней живем я и отец Тимофей, настоятель этой церкви.