Последний крестовый поход

– Он готовил заговор против меня, – пояснил Иоанн. – Лишь по просьбе матери я сохранил ему жизнь. Однако кое-кто из моих людей считает, что к этому делу причастен и Константин.

Испугавшись за жизнь своего господина, я поспешил вступиться за него, однако императора меня остановил.

– Не волнуйся, Георгий, я не хуже тебя знаю Константина. Он не опустится до такой подлости. —Иоанн вдруг помрачнел. – Жаль, что я не могу сказать того же о других своих братьях.

При этих словах я вспомнил о Феодоре.

– Государь, – промолвил я. – Несколько дней назад в столицу прибыл царевич Феодор, и в тот же самый день произошло нападение на латинян. Не кажется ли вам это странным?

Император поднял на меня глаза.

– Неужели ты полагаешь, что эти события как-то связаны?

– Не хотелось бы так думать, но я уверен, что с его приездом многие ваши враги почувствуют себя увереннее.

– И кто эти враги? – пожал плечами василевс. – Противники церковной унии? Но я уже давно прекратил их преследование, а Марк Эфесский – один из моих ближайших советников.

– Марк Эфесский тут ни при чем, – попытался объяснить я. – Он искренне верит в то, что делает, но за его спиной стоят люди, которые, прикрываясь именем нашего доброго митрополита, преследуют свои интересы…

– Довольно, Георгий! – Иоанн прервал меня взмахом руки. – Ты уже давно и преданно служишь нашей семье. Тебе доверял мой отец, и я тоже доверяю тебе, но не стоит злоупотреблять моим терпением.

– Государь, я…

– Выслушай, – повелительно промолвил император. – Мои братья уже много лет ведут скрытую борьбу между собой. Каждый из них надеется взять власть в свои руки, когда меня не станет. Я знаю, чью сторону поддерживаешь ты, и потому говорю тебе: не вмешивайся в этот конфликт, он не принесет тебе ничего хорошего.

Иоанн предостерегал меня не напрасно. Видимо, он знал о моих письмах к султану Мураду от имени Константина и переговорах с архонтами, которые я вел, желая заручиться их поддержкой для своего господина.

– Я сделаю все, как вы приказали, – покорно ответил я. – Обещаю, что воздержусь от дворцовых интриг.

Император одобрительно кивнул.

– О Феодоре не беспокойся, он скоро покинет столицу. А теперь можешь идти… Хотя нет, постой.

На несколько секунд в зале повисла тишина. Затем император, кажется, подыскал нужные слова:

– Скажи мне, ты ведь был очень близок с моим отцом… В последние годы, – начал он. – Он делился с тобой мыслями гораздо чаще, чем даже с нами. Скажи, что отец говорил обо мне? Хотел ли он, чтобы я унаследовал престол после него?

Я давно ждал этого вопроса, но до сих пор не знал, что следует ответить. Перед смертью император Мануил подозвал меня к себе и прошептал: «Мой старший сын Иоанн стал бы прекрасным правителем из всех возможных, но не для нынешнего времени. Он замышляет великое, но такое, чего требовали бы более благоприятные времена, а теперь нам требуется иной человек – не василевс, но воин, облеченный императорской властью. К несчастью, Иоанну не под силу это бремя, и боюсь, как бы из-за своих замыслов он не привел Константинополь к гибели».

– Ваш отец всегда гордился вами, – проговорил я, вспоминая лицо покойного императора Мануила – мудрое и одновременно строгое. – Он полагал, что лучшего претендента на престол из его сыновей, да и вообще среди ромеев, подыскать было бы трудно.

– Спасибо тебе, Георгий, – промолвил император, явно приободренный моими словами. Уходя, я заметил на лице василевса некоторое подобие улыбки.

Уважение и признание отца – вот чего всю жизнь добивался Иоанн. Что же, я сказал ему именно то, что он хотел услышать. Остальное императору знать необязательно.

В конце концов, какая польза от правды, если она не принесет никому счастья?

Глава 8

Халиль-паша

Роковое решение

В последнее время великому визирю пришлось провести немало бессонных ночей. Ошибки тех, на кого он так полагался, могли стоить ему очень дорого.

После убийства Хизира во дворце начался настоящий переполох. Халиль поднял на ноги всю дворцовую стражу и пообещал щедрую награду каждому, кто сможет разузнать хоть что-нибудь об этом происшествии. Были допрошены все стражники, дежурившие в тот вечер, а также заключенные из соседних темниц. От последних удалось узнать, что поздно вечером к Хизиру заходил какой-то человек, но лица его никто разглядеть не смог. Узнав имена тех, кто должен был нести караул в это время, визирь послал разыскать их, однако ни в караульной, ни в казармах их не было. Сбежать они не могли – Халиль отбирал стражников из своей личной охраны, и каждый из них был безраздельно предан ему. Да и куда им бежать – на стенах дворца день и ночь дежурили бдительные янычары-балтаджи, вооруженные секирами и луками. Они наверняка бы заметили чужака, а уж тем более несколько человек, пытавшихся выбраться за пределы сераля.