Последний крик моды. Гиляровский и Ламанова

– Ну и что? – ответила Надежда Петровна, беря нож и вилку. – Вся прибыль тут же вкладывается в дело. Кроме того – не забудьте – я строю дом. Мужу уже пришлось взять кредит. Да и я трачу огромные средства. Нет. Никаких денег у меня сейчас нет. А если бы и были – никому я их не отдам.

И Надежда Петровна вонзила вилку в кусочек рыбы так, что чуть не расколола тарелку.

– Простите, Владимир Алексеевич, – сказала она мягче. – Я устала и выведена из себя. Налейте мне немного вина.

Некоторое время мы молча ели. Наконец, отложив вилку в сторону, я вытер губы белоснежной салфеткой с вышитой монограммой ресторана и спросил:

– Вы узнаете платья на этой фотографии? Можете сказать, для кого они шились?

– Конечно. Это довольно… простая работа – мне тут даже не пришлось особо работать. Платья шились в основном по парижским и австрийским журналам. Я не все помню, кроме вот этого.

Она указала на мужчину в маске, сидящего на диване рядом с Юрой.

– Помните, я вам рассказывала про молодую даму, которая оказалась простой няней, но при этом имела деньги на то, чтобы сшить платье у меня в ателье? Я еще встретила ее на бульваре.

Я кивнул.

– Так вот. Она шила у меня именно вот это платье.

– Вы говорили, что было еще несколько таких же странных девушек.

– Да.

– Может так случиться, что и остальные платья на этой фотографии были пошиты для них?

Ламанова остро взглянула на меня.

– То есть вы считаете, что на самом деле девушки были просто?..

– Просто ходячими манекенами. Судите сами, – сказал я, – если вы мужчина, то вы не пойдете в ателье и не закажете себе вечернее платье. Но вы можете найти девушку или женщину, примерно равного с вами роста и комплекции, дать ей денег и тогда она сделает это для вас.

– Чепуха! – возразила Надежда Петровна. – Так может говорить только тот, кто совершенно не понимает разницы между мужской и женской фигурой. Да, я лично не занимаюсь подробными измерениями фигур клиентов, как это делают всякие там петербургские французы. Но это не значит, что я не знаю их системы снятия мерок. Вот вы, Владимир Алексеевич, скажите, какая бывает шея у женщин?

– Ну… белая… длинная, – растерялся я. В голове вдруг возникли строчки Козьмы Пруткова: «Шея девы – наслажденье…»

– Ха! Послушайте. В зависимости только от горизонтального сечения, милейший Владимир Алексеевич, шея женщины может быть круглой, горизонтально-эллиптической, конической, цилиндрической и так далее.

– Конической?

– Да-да! А плечи? Высокие, низкие, узкие, широкие и, кстати, нормальные. А грудь?

Я кашлянул.

– Ну, Владимир Алексеевич? – насмешливо посмотрела на меня Ламанова. – Что вы скажете о многообразии женской груди?

– Мнэ-э-э… – замялся я, чувствуя, что краснею все сильней. – Она… разнообразна.

– Точно! Даже не буду перечислять все профессиональные термины, чтобы вас не… утомлять. И вот – каждая часть женского тела имеет неповторимый объем, наклон, полноту, изгиб и так далее. А потому закройщик меряет и полуобхват шеи, и полуобхват груди первый, и полуобхват груди второй, третий, четвертый – каждый отличается от предыдущего по положению на теле. И это – только грудь, которая, как вы точно подметили, разнообразна по своей природе. Налейте мне еще вина, пожалуйста.

Я выполнил просьбу и подумал: как бы после нескольких бокалов Надежда Петровна не начала мне показывать все эти полуобхваты на себе – да еще и в отдельном кабинете. Не скажу, чтобы она была непривлекательной, однако я был женат… А кроме того, будучи сам крупным мужчиной, отдавал предпочтение женщинам чуть более изящного телосложения – скажем так.

– Десятки параметров, – выпив немного вина, сказала Ламанова. – И вы хотите мне сказать, что мужчина может послать вместо себя женщину, чтобы она сшила платье по своим меркам, а потом просто взять это платье и надеть его на себя, чтобы оно село? Такого просто не может быть.

– Но посмотрите, – сказал я, указав на фотографию мужчин на диване. – Они же одеты в платья, которые вы сшили для подставной женщины. Разве нельзя подложить что-то в районе груди, в районе бедер, чтобы платье село?

– Нет, оно не сядет хорошо – ответила Ламанова и уставилась в фотографию, – Впрочем, вы правы. Эти платья шились на женщин. Вот, смотрите сами! У этого господина на диване – тут, тут и тут в бедрах – слишком широко. Видите эти складки? А вот плечи, наоборот, в обтяжку. Потому что у женщины плечи более покатые, если только это не уроженка Риги, например, там часто встречаются дамы с прямой линией плеч. Да и этот господин, сзади – если он и подложил себе грудь, то слишком низко, отчего сборит в подмышках. Боже! Но что же мне делать? Я не могу отказывать клиенткам только потому, что не знаю их в лицо! Я не могу знать всю Москву! Что же мне делать?

Я пожал плечами:

– И вправду не знаю. Но попрошу вас для начала, Надежда Петровна, вспомнить, для кого именно вы шили вот эти два платья. Вы же ведете записи?

– Конечно.

– А я попробую зайти с другого боку.

7 Убийство маски