Последний Магистр

И вот, когда дорога наконец уперлась в белое кольцо высоких стен Алларена, на Ильверса разом свалилась долго копившаяся усталость. Он вдруг почувствовал, что не в состоянии больше сделать ни шагу, и весь поход стал казаться сплошной глупостью. Почему он не бросил мальчишку еще раньше, где-нибудь посреди леса? Ведь мог же – и тогда не нужно было бы брести неведомо куда… Но каждый раз, когда подобные мысли приходили в голову дэйлор, он заставлял себя вспоминать дни собственной беспомощности. А потом брал Золюшку за руку и шел с ним дальше.

…На этот раз им несказанно повезло: случай подбросил пустующую медвежью берлогу, теплую и сухую, под корнями сосны. Ильверс влез туда первым, затем к нему под бок подобрался Золюшка, и они заснули сном без сновидений.

Но под утро Ильверс проснулся; в груди заворочалось ощущение, что кто-то поджидает их снаружи. Стараясь ненароком не разбудить мальчика, дэйлор выполз из берлоги и огляделся; все его чувства обострились, он был готов при первой же опасности пустить в ход Силу, которой уже кое-как наловчился управлять.

Она вышла из сумерек, густо замешанных на тумане, и остановилась в каких-нибудь пяти шагах, принюхиваясь. Ильверс видел, как трепещут аристократические ноздри, как плавают влажные блики в широко распахнутых черных глазах.

Ильверс просто стоял и смотрел на болотное зло; страха он не ощущал, только беспокойство ворочалось под грудиной. Когда-то… ему довелось встретить такую же n'tahe, страшную болотную ночницу, но тогда она была мертва, тело привез с собой отважный воин-дэйлор, чтобы показать хозяевам замка.

Теперь ночница замерла неподалеку, глядя на него странными глазами, в которых нельзя различить ни радужки, ни склеры, и где царит только беспросветная тьма. А дэйлор тоже стоял и ничего не предпринимал, ожидая…

– Почему ты не со своим народом? – наконец спросила она. Голос запутался в пушистых волокнах тумана и стих.

– Твое место – с нами, – повторила ночница уже куда увереннее, – твоя Сила – в отражениях, как и наша. Почему же ты идешь в город, к людям, да еще и… тащишь с собой ребенка? Ильверс пожал плечами.

– Потому что я – не вы, и мой народ – не народ Зла. Она затрясла головой, да так, что, казалось, тонкая шея вот-вот надломится.

– Не лги себе. Ты уже наш. Никто из ныне живущих, кроме нас, еще не смог использовать Силу отражения. Дэйлор промолчал. На самом деле он не знал, что ответить и что делать с болотной ночницей, которая, по его понятиям, воплощала в себе все зло земли. Следовало прикончить ее здесь, чтобы она больше никогда и никому не причинила вреда, но…

– Я иду в Кайэрские топи, – вдруг сказала ночница, – я расскажу о тебе нашей королеве. Я верю: все, что произошло с тобой, неспроста. Ничего не происходит просто так! И, поклонившись на прощание, ушла. Ильверс дождался, пока ее серые лохмотья растворятся в молоке подступающего дня, а потом полез обратно в берлогу будить Золюшку.

Встреча с болотным злом не взволновала его, словно все шло именно так, как и должно было. Дэйлор только задался вопросом: а может ли его удивить или взволновать теперь хоть что-нибудь?

На подходе к Алларену Ильверс вдруг ощутил сильное жжение в груди, словно черная Сила, полнившая его, сжала в кулаке трепещущее сердце. Охнув от неожиданной предательской боли, дэйлор остановился, хватая ртом воздух и пытаясь вдохнуть.

– Ильв! Тебе плохо? – Маленькие руки Золюшки обхватили его за пояс. – Пойдем, пойдем с дороги! Ильв, пожалуйста, не умирай… Ну, скажи что-нибудь! Дэйлор осторожно, боясь лишний раз пошевелиться, сел на подмерзшую землю и откинулся на корявый ствол большого дуба. Золюшка торопливо расшнуровывал ему ворот.

– Воды дать? Ильв, не молчи! Ну что с тобой?!! – Мальчик уже захлюпал носом.

– Все… хорошо… – Ильверс через силу улыбнулся, ломая голову над тем, а что же, собственно, с ним происходит. Ведь он был еще молод, и у него никогда ничего не болело, исключая исполосованную надсмотрщиками спину. Золюшка сел рядом, растерянно глядя на дэйлор.

– Ильв… Не умирай, пожалуйста. Не надо…

– Я не собираюсь помирать, – выдохнул дэйлор, – давай немного передохнем да пойдем дальше. И закрыл глаза. Творилось нечто странное, и следовало бы узнать, что именно… Между тем боль помаленьку отпустила, сердце забилось ровно, как всегда. Ильверс вдохнул – раз, другой… «Все дело в этой Силе, в том, что она – не для меня, – подумал он, – а может быть, что-то творится в этих землях, отчего Сила плещется и захлестывает?» Ильверс взглянул на липкие черные нити, опутавшие белокаменный город. Ох, сколько же там мерзости, сколько несправедливости в этом людском улье… А там? Что там, в сердцевине, чуть ниже фундамента?.. Стены расплылись, стали прозрачными, и дэйлор увидел…