Последний настоящий вампир (ЛП)

- Твоя супруг злится от своей беспомощности, я думаю. Хотя он должен гордиться силой, которую ты показала. Боюсь, что мать расы вампиров не может быть оставлена жить. Я не позволю этого.

Он погрузил лезвие в плоть за ключицей Клэр, прослеживая кровавый путь от горла до плеча. Михаил метался, выгибаясь дугой, когда со стола донесся крик ужаса и боли, заканчивающийся сдавленным всхлипом.

- Клэр! - Его собственный голос гремел в огромном подвале, отзываясь от стен, будто пробегая по бесконечной пещере. Она отказалась открыть глаза, но ему было необходимо, чтобы она увидела его. Так она будет знать, что он бы с радостью умер прежде, чем позволил ей терпеть еще больше боли.

Аромат крови взывал к нему, и клыки Михаила пульсировали в деснах, когда пробуждалась кровожадность, обжигая горло сухим огнем. Ее раны были обширными. Она потеряла большое количество крови на столе убийцы, больше, чем могла дать.

- Я скормлю тебя обращенным, гребаный берсерк! - прокричал Михаил. Улыбка чистого безумия осветила черты убийцы, когда он вонзил лезвие глубоко в плечо Клэр. Та попыталась снова закричать, но ее голос пропал, или голосовые связки были слишком повреждены, чтобы произвести звук. Хриплый скрежет был хуже любого крика. Ей не хватало сил, и Михаил знал, что если он не сделает что-нибудь, Клэр не будет присутствовать в этом мире.

Он мог бы попытаться отфильтровать ту малую толику силы и верну ей ее, чтобы помочь выдержать пытки убийцы. Но если он это сделает, то ему ничего не останется и спастись будет невозможно. Его похититель был прав в одном: беспомощность Михаила унизила его.

Убийца прошелся по всей длине тела Клер, проследив растерзанное тело окровавленным кончиком кинжала. Страдальческий всхлип наполнил уши Михаила, и тело Клэр отреагировало на контакт гротескным подергиванием, от которого у него скрутило живот. Убийца обвел живот Клэр кончиком лезвия, почти нежным, любящим жестом. Его взгляд встретился со взглядом Михаила, и он вскинул бровь.

- Ты думаешь, это мальчик?

«Сортиари убил ваших женщин, вырвал чрево из их жалких тел и сжег растущую мерзость в священном огне».

Слова из прошлого пустили корни в мыслях Михаила, и вновь он оказался в могиле много веков назад, не имея больше ничего, кроме знания, что его гонка уничтожена и составляет ему компанию. Плотно удерживаемый в узде контроль над эмоциями лопнул, а вместе с ним и длина серебряной цепи, которая привязывала его правую руку к перекладине над ним.

Затем освободилась левая рука, вырвав кусок бетона вместе с цепью. История не повторится. Он больше не желает переживать потери, которые почти убили его. Сортиари, возможно, считали себя Хранителями Судьбы, но Михаил собирался показать им, что он не будет подчиняться их видениям будущего, где его, вроде как, и не существовало.

Где не существовало Клэр.

Его боевой клич потряс стены, окружающие его. Раздались звуки тяжелых шагов на лестнице позади него, они мало беспокоили его, единой целью было освободить Клэр и убить ее похитителя. Убийца оставил свой пост, давая Клэр момент передышки, о которой молил Михаил. Хоть и ослабленный серебром, он использовал свой вес, натянул тяжелые металлические цепи, замахнулся свободной рукой и стал раскручивать болтающуюся цепь над своей головой. Это было усилие чистой воли, и не было силы на земле, которая могла бы помешать Михаилу защищать свою пару и жизнь своего еще не родившегося сына.

Едва успев отскочить, убийца чуть не пропустил цепь, когда Михаил замахнулся ей в сторону берсерка. Он пытался удержать его внимание и сосредоточить на предстоящем сражении, а не на его паре, которая все еще была близка к смерти на поверхности стола. Их связь, правда, не пылала в его душе, как это однажды было. Огонь Клэр быстро угасал, и если он быстро что-то не сделает, чтобы спасти ее, то не сомневался, что не переживет эту потерю.

Четверо оставшихся берсерков вступили в бой. Михаил испустил гортанный крик от усилия, концентрируя силу на мужчинах, которые еще нашли в себе силы боевой ярости, которая придавала им непобедимость. Он широко взмахнул цепью, и они упали друг на друга кучей спутанных конечностей. Другой успел уклониться от цепи, и Михаил поймал его за шею как зверь и плотно притянул к себе, выбив воздух из легких берсеркера.

- Ты трус, убийца? - прорычал Михаил своему древнему врагу. - Ты позволяешь своим товарищам страдать, чтобы спасти свою жалкую плоть?

Убийца выхватил второй кинжал из ножен на боку.