Последний паладин

— А как на биологии тебя Раиса Ивановна, за поведение, в угол поставила, — не унимался Григорьев, — а ты две гайки из карманов доставал. В глаза их вставишь, будто очки, и биологичку передразниваешь… Весь класс под партами, а она не въезжает!!!

— Не помню, — Китяж держался от хохота за живот.

Денис перестал хохотать и посмотрел на Китяжа:

— Кир, ты что, совсем ничего не помнишь?

— Нет, — совершенно серьезно ответил Тяжин.

— Но этого не может быть, — не унимался «убойщик», — Ты же, помнишь родителей… Дом свой… В конце концов, меня же ты вспомнил… Узнал!!!

— Я тебя, Дэн, вспомнил, когда увидел, — Кирилл и хотелось бы вспомнить, да не получалось у него. Память, штука такая, избирательная, — Вот смотрю Я на фотку школьную. А вспомнить, ни кого не могу.

— Дааа… Беда… Ладно Кир, — Дэн разлил по стаканам «горькую», — Давай, брат. За тебя, — он поднял стакан, — Что живой пришел. А то, что памяти нет… Так вернется… Ни куда не денится… Меня же ты вспомнил…

— Он сказал, «Поехали» и запил водой, — улыбнулся Кирюха и выпил пол стакана, налитого Григорьевым, крепкого алкоголя. Первый литр был убран.

— Кирюха, — Денис поморщился и выловив из банки малосольный огурчик, отправил его вслед за водочкой, прямо себе в рот, — А ты где служил?

— А хрен его знает, товарищ старший лейтенант, — Кирилл пожал плечами и тоже выловил огурец, — Говорят, что в спецназе. Военная разведка.

— Значит в Чечне… — Дэн качнул головой и задумался, — Слыхал, как в феврале то, Псковских десантников переколпашили! Жуть!!! Сотню лучших воинов страны…

Но Кирилл уже не слышал его. ОН вдруг пережил все это заново. За одну секунду…

* * *

— Ладно, Кир, — чуть живой Григорьев, давал последние указания, — Уходи через балкон и сразу вали из города. У тебя, вроде, дача в погранзоне?

— Есть такая. Только я не понимаю, Дэн. Почему я должен валить из города? — хмель с Китяжа, в отличие от его школьного товарища, как рукой сняло, — Что случилось? Я что — преступник?

— Случилось, Кирюха. Случилось, — он взял со стола лист бумаги, на котором было написано «Телефонограмма» и протянул ее Китяжу, — Случилось то, что терпила, а по совместительству ещё и вор-рецидивист Пинаев, по кличке Пиночет, с которым ты имел честь сегодня познакомиться, скончался в больнице, не приходя в сознание. Три часа назад. От многочисленных побоев и травм.

— Когда я с ним расставался, он был довольно живой, — возразил Тяжин.

— А теперь он совсем не живой, Киря! — Григорьев с трудом встал из своего крутого кресла и открыл балкон, — Хрен его знает как там все получилось. Может наряд его обработал или свои же забили, а может и ты приложился… Вон у тебя как с памятью… — Дэн посмотрел на Китяжа и понял, что переборщил, — Не, Кир… Я тебе верю, потому что знаю тебя. Но следаки разбираться не будут. Повесят все на тебя, и поедешь в солнечный Магадан. На лесосеку. Так что — давай, — он махнул в сторону балкона. Дуй в свою деревню и носа от туда не высовывай. Я с тобой сам свяжусь. Через родителей. Давай, давай, — он поторопил Тяжина характерным жестом, — тут не высоко. Для спецназовца — пыль.

Кирилл подошел к Дэну. Этот парень шел на должностное преступление, ради него. Неужели он так ему верит. Тяжин пожал руку старому товарищу:

— Спасибо, дружище, — он помолчал, а потом добавил, — Дэн. Тебе же, влетит за меня, по самое «не балуй».

— Не сцы, спецура. Я вылезу, — он улыбнулся и обняв Тяжина, похлопал его по плечу, — Как же я рад тебя видеть, брат… Ну все. Время — деньги. Первый, пошел!

Кирилл вышел на балкон и, подмигнув Дэну, перелез через перила и спрыгнул…

Глава 8

Когда эти большие, теплые руки подхватили Китяжа, он зажмурился. А они понесли его вверх. Да с такой скоростью, что у Тяжина защекотало внизу живота. Знаете, как в детстве, на качелях. Или, как когда за кольцо уже дернули и смотрите на то, как купол наполняется, качаясь на свободных концах парашютных строп.

А руки тянули и тянули его вверх, все выше, и выше, и выше. По расчетам Китяжа, он уже должен был выйти в открытый космос, и он, чуть-чуть, приоткрыл один глаз. «Туман», — подумал он, увидев седую пелену, — «Похоже, я умер. Ладно, разберемся». И он, закрыв глаз, решил просто отдохнуть и насладиться полетом. Почему-то, ему было легко и комфортно. Спина, нафаршированная шрапнелью, не болела и, единственное, чего он хотел, это спать. Только сейчас он понял, что смертельно устал. Сколько продлится данное путешествие, Кирилл не знал, по этому, он решил вздремнуть…

Но туман, неожиданно рассеялся. «Похоже, приехали», — Китяж понял это, потому что яркий, ослепительный свет, пробивался, даже через закрытые веки. А руки, державшие его, исчезли. Ещё он понимал, что лежит на чем-то мягком, воздушном. Создавалось впечатление, что он, просто висит в воздухе. Тяжин открыл глаза и тут же зажмурился.