Последний подарок богини

— Только у меня в квартире Гарби серебро осталось и ещё кое-какие вещички, — вздохнула Айри. — Жаль отдавать их этим гадам.

Алекс задумался, почёсывая саднившее плечо.

— Я схожу с ней, и мы заберём её вещи? — предложил евнух.

— Нет, — возразил юноша. — Будет грандиозный скандал. Да и побить могут.

— Что же подарить им сорок семь рахм?! — девушка вскочила, крепко сжав кулачки. — Мало того, что работала на них как рабыня, так такую прорву серебра подарить?!

— Тихо, — властно сказал Александр. — Где оно у тебя спрятано?

— В квартире у Гарби! Я же сказала!

— Опять ты кричишь! — поморщился юноша. — Сделаем так! Завтра ты пойдёшь в "Весёлый омар"…

— Ни за что!

— За деньгами! — оборвал её Алекс. — И пробудешь там три… Нет. Четыре дня.

— Столько времени на их противные морды смотреть! Почему так долго?!

— Если я встану на ноги раньше, это будет выглядеть слишком подозрительно, — терпеливо объяснил юноша.

— Я и без тебя…

— Помолчи, Айри! — взмолился евнух.

Девушка надулась и уставилась в стену.

— Вечером пятого дня ты возьмёшь свои вещи и придёшь сюда, — как ни в чём не бывало, продолжал Александр. — Гернос столько лет обманывал Повелителя смерти, а тебе надо потерпеть их противные морды всего четыре дня.

— Только ни Гарби, ни Эдай ничего не должны заподозрить, — предупредил лекарь.

— Не знаю, смогу ли, — покачала головой Айри.

— Сможешь, — успокоил её Алекс. — Ты не только красивая, но и очень умная.

— Правда? — девушка вскинула тонкие брови.

— А ещё сильная и хозяйственная, — довершил юноша сеанс психотерапии.

Перед сном он ещё больше обрадовал Айри, сообщив, что кровать с самого начала предназначалась именно ей.

— Почему? — мягким голосом промурлыкала она.

— Ты девушка. Значит, мы, мужчины, должны о тебе заботиться.

Это утверждение оказалось для неё довольно неожиданным. Айри шагнула к нему с таким многообещающим видом, что Александр невольно отстранился и посмотрел на дремавшего евнуха.

Девушка всхлипнула, тихо сказала:

— Спи, Алекс, — и задула светильник.

Не просыпаясь, Тилий громко икнул и перевернулся на другой бок. Во сне он возлежал за хозяйским столом, а голый Сентор подносил ему чашу с вином на золотом блюде. Вдруг раболепное выражение на круглой физиономии Минуца сменилось злобным, звериным оскалом пасти, полной острых, белых зубов.

— Вставай, бездельник! — что-то больно ударило по ягодицам.

С рёвом разбрасывая тряпьё, отпущенник вскочил с лежанки и замер, ощутив волосатым животом остриё клинка.

— Спишь как пьяный верблюд! — хохотнул стражник, убирая меч в ножны. — Легче статую разбудить, чем тебя, лентяй.

— Чего надо? — нашаривая на столе кувшин с остатками вина, прорычал Тиллий, всё ещё не очнувшись от привидевшегося кошмара.

— Меня не угостишь? — воин выразительно повёл лиловым носом. — Со вчерашнего дня не пил ничего, кроме воды.

— За какие заслуги? — он чувствовал себя примерно так же, как выглядел его гость. Во рту как будто гадили все кошки Нидоса, а в животе подозрительно бурчало.

— Сам просил зайти, если вспомню, кто спрашивал про полоумного Акмена, — хитро прищурил покрасневшие глазки стражник.

— Кто? — насторожился отпущенник.

Вместо ответа собеседник взялся за горлышко кувшина.

Хозяин нехотя отпустил сосуд с животворной влагой.

— Ох, хорошо! — довольно осклабился гость. — На кухне ни глотка не дали. Чтоб им лопнуть от жадности. Шакалы.

— Вчера выпороли виночерпия, — объяснил Тиллий. — Вот он и лютует, пока задница не зажила.

Мужчины дружно заржали.

— Ну? — кивнул отпущенник. — Кому там понадобился старый дуралей?

— Сынку советника Корнелла. Слыхал про такого?

— Да, — кивнул Тиллий. — Только у него их два. Который из них спрашивал?

Стражник пожал затянутыми в кожу плечами.

— Кажись, молодой. Потому, как пацан совсем. Старший то его, я слышал, на биреме отрядом командует.

Он с сожалением заглянул в кувшин.

— Сначала у меня допытывался. А я что за ним слежу? По мне, пусть пропадёт пропадом.

Отпущенник слушал с напряжённым вниманием.

— Но он не унимается. Ему, видите ли, нужен этот облезлый кусок пергамента. Я подумал, что парень из уважаемой семьи, сын советника. Ну и предложил сходить к дворцовому управителю. Он рабами да слугами распоряжается. Поймал раба и велел проводить гостя к управителю, чтобы он зря не плутал.

— И что дальше? — нахмурился Тиллий.

— Ничего, — усмехнулся собеседник. — Долго его не было. Потом прошёл мимо меня на улицу, и я его больше не видел.

Выпроводив опохмелившегося гостя, отпущенник достал из-под лежанки ещё один кувшин и поправил здоровье сам.

"Корнелл, — подумал он, блаженно щурясь и почёсывая волосатую грудь. — За какими демонами ему понадобился Акмен?"

Тиллий встряхнул старенький хитон, сунул руки в прорези да так и замер, раскорячившись словно корова: "Так ведь Вул заходил в его дом!"

Опомнившись, быстро оделся. Надо немедленно доложить об этом Сентору Минуцу Цицеру.