Последний поход «Графа Шпее». Гибель в Южной Атлантике. 1938–1939

Сверху Левину было хорошо видно, что немцы всерьез обеспокоены тактикой Харвуда. Лангсдорфу пришлось рассредоточить огонь по разным противникам, которые, хотя и были намного слабее, отвечали очень точно. Очевидно, командир оценил ситуацию и принял решение, потому что Левин увидел, как линкор изменил курс, а все башни повернулись в одном направлении. Теперь орудия главного калибра были направлены на «Эксетер». Левин тут же доложил об этом на флагманский корабль.

Стоя на мостике «Аякса», Свонстон доложил:

– Противник меняет курс и направляется к нам, сэр.

В ответ Харвуд воскликнул:

– Это нас вполне устраивает!

Но секундой позже Вудхаус получил сообщение от летчика, что главной целью стал «Эксетер». Выражение лица Харвуда изменилось.

– Проницательный, черт, – пробормотал он. – Мы не можем этого допустить. Меняем курс и все орудия на противника! Необходимо хотя бы частично отвлечь его внимание от «Эксетера».

– Поворачивайте, штурман, – спокойно сказал Вудхаус.

И немедленно последовал приказ:

– Право на борт двадцать.

И Харвуд, и Вудхаус встревоженно следили за «Эксетером». Сигнальщик доложил:

– «Ахиллес» следует за нами, сэр.

Прошло десять минут после начала сражения, и «Аякс» и «Ахиллес», как это предварительно планировалось Харвудом, теперь концентрировали огонь на противнике. Концентрация огня означает, что два корабля или более действуют как один. Один артиллерист отдает все необходимые приказы, передает расстояния, углы наводки и сигналы открыть огонь кораблям сопровождения, которые, соответственно, эти приказы выполняют, в свою очередь сообщая необходимые данные на главный корабль. Все артиллеристы предпочитают управлять огнем собственного корабля и лютой ненавистью ненавидят концентрацию, однако она увеличивает число попаданий и предотвращает путаницу. Мы услышим больше о концентрации от Уошбурна, артиллеристского офицера «Ахиллеса».

Грохот стоял ужасный. Оба маленьких крейсера изо всех сил старались отвлечь внимание немцев от «Эксетера». Впередсмотрящий доложил:

– Вижу попадание в носовую часть «Эксетера». Много дыма.

Почти сразу же после этого он сообщил о большом взрыве и резком повороте влево раненого корабля. Харвуд застонал. Если командиру «Графа Шпее» хватило ума сконцентрировать огонь на одном из крейсеров, не обращая внимания на остальные, он вполне может уничтожить их по очереди благодаря превосходству своего вооружения. Сквозь шум послышался испуганный голос Свонстона, кричавший:

– «Эксетер» полностью скрылся в дыму и пламени, сэр!

Вудхаус проскрипел сквозь зубы:

– Последнее попадание было очень близко к мостику и носовой башне.

Офицер-артиллерист доложил через переговорную трубу:

– Наблюдатель с воздуха докладывает, что немец разворачивает одну башню на нас, сэр.

Харвуд с облегчением вздохнул. Спустя полминуты снаряд разорвался в неприятной близости от «Аякса». Вудхаус, продолжавший наблюдать за «Эксетером», неожиданно позабыл о привычной сдержанности и радостно завопил:

– Боже правый, они снова открыли огонь! Две башни целы! Молодец, Хуки!

Наблюдатели левого борта в один голос сообщили:

– Противник меняет курс.

Харвуд сказал:

– Насколько я вижу, он тоже начинает дымить. Хороший признак.

Взорвался еще один снаряд, и Вудхаус доложил:

– Немец ведет огонь по «Ахиллесу» из 5,9-дюймовых орудий, сэр.

– И берет нас в вилку, – досадливо поморщился Харвуд, – одиннадцатидюймовыми. Давайте уйдем вправо, а через несколько минут вернемся на прежний курс. Это собьет их артиллеристов.

Несмотря на все усилия, «Эксетер» оставался главной целью противника. Немецкий линкор ни на минуту не прекращал обстрел. Наблюдатели постоянно докладывали:

– Прямое попадание в «Эксетер»…

– «Эксетер» меняет курс…

– Еще одно попадание… и еще одно…

– У них осталась только одна башня, сэр.

Часы показывали 6:40. «Эксетер» изменил курс, чтобы выпустить торпеды, и был подбит на повороте. Даже с флагманского корабля было видно, как сильно накренился крейсер на левый борт, хотя до него было более девяти миль. Наступил самый драматичный момент сражения. В нескольких ярдах от левого борта «Ахиллеса» одиннадцатидюймовые снаряды сдетонировали на поверхности воды. Корабль осыпало дождем осколков, ставших причиной нескольких ранений и повреждения связи – вышло из строя радио на башне управления огнем. Концентрация огня прекратилась, а если учесть, что «Граф Шпее» был очень трудной мишенью, поскольку находился очень далеко – на пределе дальности действия шестидюймовых орудий, огонь британских крейсеров в течение некоторого времени оставался неэффективным. А тот факт, что видимых повреждений на «Графе Шпее» не было, отнюдь не поднимал боевой дух моряков. «Эксетер», похоже, вышел из боя. Крейсер имел сильный крен и дифферент, и еще одно прямое попадание могло стать для него последним.

– Дистанция! – воскликнул Харвуд.

Вудхаус немедленно узнал особый тон коммодора и, взглянув на индикатор, ответил:

– Восемнадцать тысяч, сэр.