Последний поклон президента (СИ)

Егоров внимательно посмотрел на своего молодого коллегу и вышел в коридор. Там, надев пальто и шапку, он открыл входную дверь:

- Дурак ты, Витя! За дружбу спасибо не говорят!

Старая дверь, обитая облезлым дерматином, глухо хлопнула. Виктор вздрогнул и, посмотрев на пустую прихожую, ощутил себя безнадежно одиноким и брошенным. Он опять остался наедине со своим страхом. Какое то неприятное чувство неизбежного зла давило на сознание.

Постояв несколько секунд, он достал из внутреннего кармана рубашки кошелек.

- Не буду же я всю ночь так мучиться, надо бы еще за бутылочкой сходить - благо, киоск под окном, - сказал он вслух, словно убеждая самого себя.

Глава двадцать четвертая

Рашид Ахметов открыл глаза и посмотрел на блестящую штангу над кроватью. К изящному крючку был прикреплен трос, который держал ланжетку с загипсованной ногой. Рашид поморщился от боли и повернул голову. За окном было темно. Он опять проспал несколько часов после укола. Сон был единственным спасением от кошмара. Рашид дотронулся ладонью до мокрого от пота лба и простонал. Нет, это был не сон, это все было правдой - страшной правдой! Они упали, они упали!! Кто-то погиб, кто-то погиб! - пульсировал в височных венах мучительный страх.

Но почему?! Почему?! Откуда взялся этот проклятый туман! Если бы знать, он бы настоял, он бы не послушал губернатора! Гусев не смог бы его убедить лететь дальше! Откуда взялся этот туман?!

Рашид закрыл глаза. Жить не хотелось. Господи, почему он не погиб? Красиво, как погибают летчики. Что с его пассажирами? Все ли живы? Ахметов открыл глаза и обвел взглядом больничную палату. Кроме его кровати и нескольких сложных медицинских приборов в комнате ничего не было. Пугающая и зловещая пустота замкнутого пространства. Штатив от капельницы, словно маленький башенный кран, сиротливо прячется в углу. Хоть бы кто-нибудь пришел! Ему надо знать, все ли живы?

Неожиданно послышался скрип открывающейся двери. Из-за рифленого дверного стекла показались две тени. Рашид напряг зрение, всматриваясь в незнакомые силуэты. Но лица вошедших ему были не видны. Падавший из коридора свет вычерчивал только людские силуэты. Ахметов настороженно смотрел, как незнакомцы сели возле его кровати на приставленные рядом стулья. Несколько секунд стояла гробовая тишина. Ахметов напряженно ждал.

- Здравствуйте, Рашид Мусанович.... Как вы себя чувствуете? - раздался низкий мужской голос.

Дежурный вопрос смутил Ахметова. Как он может себя чувствовать в такой ситуации? Как может чувствовать себя разбившийся летчик с кучей переломов, после длительного наркоза?! Идиотский вопрос. Рашид облизнул сухие губы и выдавил из себя:

- Нормально, спасибо, кто вы?

- Вот и хорошо! - не замечая вопроса, ответил второй мужчина.

Его голос был низким и монотонным.

- Рашид Мусанович, мы пришли задать вам несколько вопросов.

- Кто вы? - встревожено повторил вопрос Ахметов.

-Я следователь областной прокуратуры Горин. Это следователь из федеральной службы безопасности Макеев.

- Понятно... - теперь уже равнодушно ответил Ахметов и отвернулся к стенке.

- Спрашивайте...

- Вы все помните? Как случилась катастрофа? - спросил тот, который представился Гориным.

Рашид задумался. Как ему отвечать? А вдруг что-то не так. Вдруг он только навредит сам себе своими ответами? Вдруг нужно молчать? Ведь сначала нужно узнать все подробности аварии. Почему не пускают к нему жену и детей? Рашид насторожился и ответил:

- А в качестве кого вы меня сейчас будете допрашивать?

- Хм, пока в качестве свидетеля, - недобро ответил второй.

- Пока? Что это значит? - Рашид повернулся и посмотрел на следователей.

- Ну-ну, успокойтесь, Рашид Мусанович, успокойтесь, вам нельзя сильно волноваться. Мы и так кое-как уговорили вашего доктора на этот разговор.

- Я спокоен, просто мне не понравился его тон, - Рашид кивнул головой в сторону Макеева.

- Нет, нормальный тон. Что вы, просто все напряжены - такое горе....

- Горе? - Рашид вздрогнул. - Что вы имеете в виду?

- А вы что думаете? Что мы можем иметь в виду? - вновь сурово спросил Макеев.

В его голосе чувствовалась угроза.

- Что вы имели в виду, когда спросили, вернее, сказали про горе?! Кто погиб? - обреченно спросил Рашид.

- К сожалению, Рашид Мусанович, погибли семь человек... шесть сразу, но вчера вечером скончался от травм еще один человек, журналистка местного телеканала, - угрюмо ответил Горин.

- Семь человек?! Господи!! - Ахметов застонал и вновь отвернул голову к стене.

- Значит, вы ничего не помните после аварии? - напористо спросил его Макеев.

Рашид молчал. Он был поражен новостью. Ужас! Он виноват в гибели семерых! Какая несправедливость! Господи, лучше бы он сам погиб!

Ахметов дотронулся ладонью до глаз и с удивлением понял, что плачет. Крупные слезы, словно большие капли дождя, катились по щеке, обжигая кожу.

- Так вы помните или нет, что произошло? - повторил вопрос Макеев.

- А губернатор, что с губернатором? - спросил Рашид, не поворачиваясь.

- К сожалению, губернатор Гусев погиб.