Последний полёт "Баклана"

Самой волнительной частью эпизода было вставание двух упавших мирных бронепоездов. Они это проделывали не меньше, чем по минуте каждый. Собственно, основной проблемой было перекатиться на живот, и тут оставшиеся на ногах особи данного вида, кажется, даже подтолкнули одного из затруднившихся своих соплеменников. Ну, не всё видно в такой толчее. А потом сбившееся в кучу стадо принялось разбредаться, а приматы из разных стай, собравшиеся в одном месте, поскольку каждое потянулось за привычным "лидером", верещали наперебой, помаленьку расходясь в разных направлениях. Наверное, каждый пристроился к своему "ведущему".

Второе нападение было произведено на другое мирное травоядное сзади. Вот тут-то и прояснилась роль шимпов. Они сразу обнаружили опасность, подняли шум, и туша мирно пасущегося безрогого носорога энергично развернулась, приняв вытянувшегося в прыжке льва боковой поверхностью головы. Отброшенного крепким ударом хищника хватила некоторая оторопь, и толстые ноги, прошедшиеся по его телу, степень этой оторопи ещё увеличили. А потом рассерженный тем, что его оторвали от еды толстокожий гигант ещё несколько раз прошелся по поверженному противнику.

— Ты заметил, что львы в момент нападения какие-то вялые? — Раомина выглядит озадаченной.

— Пожалуй, — трудно с ней не согласиться. — Причём вянут прямо на глазах. Помнишь, как при атаке спереди гривастый ловко увернулся от первого топтуна, а уже после третьего ошибся и попал между жерновами. Зато сегодняшний прямо в момент прыжка выглядел так, как будто из него выпустили воздух.

— Подозреваешь, что это приматы напускают порчу на того, кто угрожает их протаптывателю тропы? — Раомина явно заинтересовалась обнаруженным явлением.

— Не нужна им никакая тропа. Они спокойно могут кормиться и рядом с носорогом, и перед его мордой. Мне кажется, что четверорукие прикрывают своего защитника с направления, которое он не просматривает — сзади. Но насчёт напускания порчи — мысль интересная. Как ты думаешь, может быть это что-то типа выпускания струи газа в морду нападающего зверя? Или жидкости, типа хлороформа?

— Вир, радость моя, не надо сразу думать так много мыслей, — ага! Раомина включилась в режим анализатора. — Начнём с понятия "четверорукие". Присмотрись к этим приматам. Они почти не становятся на четвереньки. Да, на человеческий вкус ноги у них коротковаты, а руки длинноваты, но они или стоят, осматриваясь поверх травы, или сидят, прячась в ней. Почему их так сложно наблюдать? Да потому что высовываются они редко и ненадолго. Но между членами стаи идёт общение — значит, обмен сигналами как-то налажен. Жаль, что с такого расстояния ничего не удаётся расслышать, а то бы мы с тобой наверняка уже знали и их имена и несколько самых важных слов. Так вот — перемещаются они в основном на двух ногах, поэтому во время движения мы видим торчащие из травы головы. Одним словом это или двуногие, или двурукие.

— И они пасут носорогов, — закончил Вир мысль супруги.

— Очень похоже. Только мне кажется, на самом деле всё сложнее. Носороги тоже взаимодействуют между собой. Ты же помнишь, как они утоптали позавчерашнего Лёву. Расплющивание противника телами двух особей мне как-то ни разу не вспоминается. Этот прием в царстве зверей редок. Ну не могу я припомнить, чтобы такое практиковалось хоть где-нибудь в животном мире. Построения в колонны или шеренги — это сколько угодно, но раздавить супостата друг о дружку — это, мне кажется, слишком сложный маневр, чтобы без общения между собой его было можно произвести.

— Не может этого быть! Вспомни, Ра! Всё получилось случайно. Один уже катился, а второй как раз там стоял, а лев в этот момент уже "поплыл" и потерял соображалку. Вот и вышло случайно, само собой. И вообще, для чего обезьянам эти груды мяса? Они же просто переводят траву на дерьмо, если смотреть с точки зрения стороннего наблюдателя.

— Вот и я тебе говорю, нет в этом мире простоты. Понимаешь, мы не биологи, поэтому маловато примечаем. Ну, например, почему среди всей этой массы носорогов, что мы видели, не было ни одного детёныша?

— Действительно. Как же они размножаются? — Вир здорово озадачен. — А среди обезьян? Мы ведь тоже не видели малышей в этой стае! Хотя, может быть они просто незаметны в траве, потому что не доросли до её верхней кромки?

— Может быть. А теперь вспомни, приматов мы называли гамадрилами из-за собачьих морд и грив. И шимпами, потому что на самом деле их челюсти напоминают человеческие. Получается, что в наше поле зрения попадали разные биологические виды всеядных, взаимодействующие с одним видом травоядных.

Помолчали. Очень уж как-то всё сложно тут на Тыкве.

— Ра, а ведь мы с тобой ещё даже в леса не заглядывали.