Последний полёт «Прогресса»

Наведя порядок в голове у одного из членов экспедиции, я откинулся в кресле, достал из подлокотника банку «Крем-соды», выдернул заглушку клапана, активировав гранулы «сухого льда», и с наслаждением сделал несколько глотков обжигающе холодного напитка. Этот час мне был нужен не для того, чтобы показать свою власть, посамодурствовав напоследок, а чтобы самому привести мысли в порядок.

Конечно, получив приказ от самого главы Совета Комиссаров, особого выбора — исполнять его, или нет, не было. Есть старая пословица; «предупрежден — значит вооружен». Вот и хотелось понять, что меня ждет там, на Земле. И вариантов, как я уже говорил, было всего два. Единственная возможность исключить один из них — это покопаться в голове у Стоуна. Средств для этого хватало, но в данном, конкретно взятом случае, надо покопаться не нарушая Устава, что есть дело не из легких.

Опорожнив банку «Крем-соды», воровато оглянувшись, я с силой запустил ее в стену пещеры. Жалобно звякнув, она отрикошетила в другую стену, еще раз изменила траекторию и впечаталась в борт разведывательного скутера класса «Протон». Черт, люди Земли и других прогрессивных миров! Если бы вы знали, какой это кайф — просто швырнуть пустую банку куда попало, а не выбросить ее в утилизатор с соответствующей отметкой! Какое тепло, какое упоение разливается по венам, по всему телу… разрушать — это так приятно! И как хорошо, что лишь немногие могут себе позволить эту крошечную частичку беспорядка. Иначе все обитаемые миры имели бы кучу шансов вернуться в Анархию 2992 года.

С улицы уже доносился нарастающий гул гравитационной подушки скутера. Неужели, час уже прошел? Я посмотрел на мультипод на запястье. И верно. И ладно, линия надреза на башке Марка уже определена, а скальпель наточен.

Подняв несколько маленьких пыльных торнадо, скутер с номером 973 влетел в пещеру, повис в воздухе возле моего аппарата, и опустился на землю. Разведчик еще качался на амортизаторах, когда поликарбонатный колпак отодвинулся вперед, и из кабины транспорта показался шлем капитана. Марк спрыгнул на каменный пол грота, критичным взглядом зацепил пустую, измятую атакой на стены, банку, подобрал ее и забросил в мусорный контейнер. И лишь после этого поздоровался:

— Здравия желаю, товарищ комиссар-майор, — козырнул Стоун.

— Да ладно уж, — отмахнулся я. — Что ты так официально? Располагайся, присаживайся… «Крем-соду» будешь?

— А «Тархуна» нету? — поинтересовался капитан.

Вот ведь наглый сукин сын!

— Э-э… нет, нету… только «Крем-сода» и «Дюшес».

Вот тут я соврал. «Тархун» еще оставался, но всего с пяток упаковок, потому и хранился только для особых случаев. Как говорится, самому мало. Впрочем, учитывая, что я все равно скоро свалю с Лентиса-2, можно было бы и поделиться. Но слово — не фотонная торпеда, вылетит — не уничтожишь.

— Тогда «Крем-соду», — вздохнул капитан.

Я достал из подлокотника еще две банки напитка, одну протянул офицеру, вторую открыл сам.

— Как тебе служба, Марк? — осторожно начал я.

— В ФБР? — уточнил он.

— И в ФБР вообще, и в этой экспедиции, в частности.

— Ну… не знаю, — повел он плечами. — Как-то скучновато. В твоем возрасте, оно, конечно, самое то — архивы, записи, карты памяти… я не так себе представлял все это, обучаясь в Академии…

— Схватки с инопланетными чудовищами, путешествия на вездеходах, героические побеги из плена аборигенов? — вставил я.

— Да-да, что-то наподобие этого… не хватает драйва, экшина, айса…

— Чего-чего? — не понял я.

— Ну, древние словечки из староанглийского… — пояснил Стоун. — В общем, не хватает действия. Я уже решил подать рапорт на перевод в десант после окончания операции. Тем более, это, похоже, моя первая и последняя исследовательская экспедиция.

— Понятно, понятно… — задумчиво произнес я.

Все сказанное означало только одно — мое переназначение — явно не Марка рук дело. Ему служба в ФБР опостылела до крайности. Значит, кому-то с большими золотыми эполетами, нужен именно я. Для чего? Каких-то своих уникальных особенностей, если они и были, я не знал. Кроме родственных связей, разумеется. Но и это не могло быть ответом — Виктора Павловича я за всю жизнь видел раз десять, из них восемь — в зале Совета в президиуме.

— Позвольте узнать, откуда такой интерес к моему отношению к службе? — осведомился Стоун. — Нет, ты командир, тебе виднее… но, я думал, такие разговоры лучше проводить перед началом экспедиции, а не за месяц до ее завершения…

— Кстати! — щелкнул я пальцами. — Я вспомнил! У меня в НЗ завалялось пара банок «Тархуна»!

Поднявшись с кресла, я запустил полупустую банку в сопло форсажного двигателя скутера, пересек пещеру, открыл контейнер и извлек целую нераспечатанную упаковку из шести банок нектара. Глаза капитана сразу загорелись. Видать, он свой запас уже прикончил, а новых поставок и вовсе не предвидится. Вместо них предвидится возвращение на Землю.

— Угощайся, дружище, — улыбнулся я, поставив упаковку на стол. — Можешь полностью себе забрать, у меня еще одна есть.

Снова соврал. У меня их было еще четыре.