Последний полёт «Прогресса»

Пистолет в руке лейтенанта задрожал, повис на одном пальце, и с металлическим стуком выпал на камни. Обаха села на корточки, и, обхватив голову руками, зарыдала. Только этого мне еще не хватало! Я подошел к Жаклин, сел рядом, и обнял ее, уткнувшись лицом в золотистые волосы девушки, выбившиеся из-под кепи. Плачущие женщины — вообще моя слабость.

— Тихо, девочка, тихо, успокойся, — приговаривал я, гладя ее по спине. — Ты в первый раз убила человека?

— Да, — ответила она сквозь слезы.

— Я тебя понимаю, — прошептал я на ушко. — После первого раза всегда на душе погано. Я помню, как я впервые убил человека… меня тогда еще покруче пришибло…

Конечно, я соврал. Первый раз я убил гуманоида во время побега из первого плена на Андрадоре. И сразу, как и Жаклин, не одного. Но тогда вопрос стоял проще — или я, или меня. Я просто косил толпу аборигенов из их примитивного пулемета, выплевывающего огонь, свинец и сыплющего на пол стреляные гильзы. В коридоре, сплошь затянутым дымом, я даже их лиц не видел. И когда я вырвался на свободу, мне было глубоко пофигу, сколько людей я там положил. Главное — мне удалось сбежать.

Ну а что еще я мог сказать лейтенанту? Поток слез уменьшился, но не иссяк. Осталось прибегнуть к секретному оружию.

— Жаклин, сейчас кожа на лице выгорит от слез, представляешь, какой неровный цвет будет?

Эти слова подействовали магически. Обаха в последний раз всхлипнула, в ее руке неожиданно появился платочек, и пилот начала вытирать слезы. Вот бы все проблемы решались с такой легкостью!

Я не имел ни малейшего понятия, сколько мы прошли за день, но явно меньше, чем планировали. Сказывалась задержка утром в деревне и истерика Жаклин. Пора бы устраиваться на ночлег. Сначала я хотел расположиться поближе к бархану, в идеале — вообще в нем. Внутри должна оставаться теплота, ведь воздух между песчинками — идеальный теплоизолятор. Но вовремя подумал, что я не один такой умный, и местная фауна уже заранее оккупировала самые шоколадные места. Пока я стою на ногах и бодрствую, КОЗ-971 успокоит любую тварь, но когда усну… На лейтенанта, как на часового, я надеялся еще меньше, чем на дикарей. Их-то верность хоть купить можно было, а Обаха… женщина, что с нее взять?

Так что наиболее разумным показалось улечься на голых камнях. Выбрав подходящую ложбинку, мы с Жаклин, крепко обнявшись, чтобы сохранить тепло, уснули.

Проснулся я от ощущения, что кто-то пытается снять с меня сапоги. Это было уже слишком! Чтобы в глуши, посередь пустыни на заштатной планетке, кто-то занимался мародерством, даже не подождав, пока я склею ласты! Открыв глаза, я увидел любопытнейшую помесь скорпиона и краба — широкий, короткий панцирь, своей формой напоминающий ската, множество ножек, крошечные клешни, и длинный, покрытый чешуйками хвост, однако не загнутый вверх, а неподвижно лежащий на земле. Эта сволочь, размером со среднюю кошку, вцепившись клешнями в сапог, пыталась его прокусить.

— А ну, пшел вон отседова, — буркнул я, придав членистоногому ускорение ударом ноги.

Животина, отпрыгнув, угрожающе защелкала клешнями, но, осознав, что мне на нее совершенно ровно, юркнула в песок. Разбудив Жаклин, я поднялся из ложбинки. Вокруг, перебегая по камню, и ныряя из бархана в бархан, носилось еще с десяток таких тварей. Да, пустыня — далеко не безжизненная пустошь, как многие ее себе представляют. Здесь хватает и животных, и насекомых, и рептилий. Жизнь везде найдет себе дорогу, ко всему приспособится.

Наскоро перекусив частью пайка, мы продолжили путь. Еды осталось совсем мало — хватит только на вечер. Завтра придется или голодать, или попробовать на вкус кого-нибудь из этих клещнястых. Благо, воды было в достатке.

Перебираясь через небольшие барханы, обходя совсем уж огромные, мы шли по пустыне. Солнце припекало все сильнее. В бездонных карманах Жаклин нашлись даже солнцезащитные очки, мне же пришлось спасаться, натянув кепи пониже, пряча глаза в тени козырька. Нет, женщины решительно никогда не перестанут меня удивлять!

Самым поганым было даже не само солнце, а его отражение от песка. Казалось, слепящий свет был везде, и сверху, и снизу, и не было от него спасения. Как и от жары. Пот по спине катил градом, промокшая футболка прилипла к телу — ощущение не из приятных. Спускаясь с очередной дюны, я заметил блеск вдали. Крошечную искорку, но среди моря песка и такое разнообразия было приятным.

— Что там? — Обаха ткнула пальцем в звездочку.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Пойдем, проверим?

— Пойдем! — с энтузиазмом откликнулась флот-лейтенант.

Я ее рвения не разделял. Хотя бы потому что блестело в стороне от намеченного пути, а делать крюк совсем не улыбалось. Но и включать попятную было поздно — сам же предложил. По собственной глупости, недооценив глупости Жаклин. Я повернул к искорке.

Здесь крабов было еще больше. Не меньше полусотни резвились в песках вокруг нас. Казалось, они провожают нас, словно почетный экскорт.

— Вот это да! — присвистнул я, дойдя до цели.