Последний поцелуй на ночь

У нее был нулевой опыт с мужчинами, которые не были дьявольским отродьем или не были связаны с ней кровно. Или оба варианта. У местных жителей не было выбора, и ни один из мальчиков в цирке не хотел рискнуть испытать на себе гнев её отца.

И после того, как Вика одна жила в большом городе, напуганная и наблюдавшая ужасные поступки, она не хотела иметь ничего общего с любым мужчиной… и возможно даже с леди с усами.

Несколько дней назад она бы отказались от одной только мысли, о руках, столь же больших и грубых как у Соло… и вероятно хотела! Сейчас, с его сладостью, столь новой для нее, она просто хотела еще поцелуй.

Вика медленно села, но головокружение вернулось в полную силу, и ей пришлось закрыть глаза. На сей раз Соло не помчался к ней.

Что-нибудь могло случиться с ней правильное? Когда-нибудь?

— Прекрасно. Пусть будет так, — сказала она, негодуя. — Веди себя как маленькая принцесса. — Если он хотел дуться, потому что она неосторожно оскорбила его, неважно. Это было его прерогативой. — Обычно я не говорю что-то вроде этого, но я собиралась сделать исключение для тебя. Я надеюсь, что ты наслаждаешься своим одиночеством. И это означает, что я надеюсь, ты захлебнёшься в нем!

Глава 19

Надежда, долго не сбывающаяся, томит сердце, а исполнившееся желание — как древо жизни.

— Притчи царя Соломона 13:12

Последние слова Вики, конечно, сбылись. Соло задыхался от одиночества. Его разум отказывался думать и застрял на одной мысли.

Девушке понравился его поцелуй, она хотела больше. Не потому что чувствовала себя обязанной или хотела смягчить его. Просто так.

Он сожалел, что она не сказала об этом. Теперь его тело жаждало ее на уровне, который он прежде никогда не испытывал, который дразнил все остальное, и он чувствовал, будто действительно никогда не знал, что тело должно жаждать чего-то. Теперь он понял.

Соло отчаянно ее хотел.

Отчаянно в ней нуждался.

Ему необходимо иметь ее. Невозможно больше ждать.

Но он должен. Но не по какой-то из причин, которые он составил раньше, а из-за новой. Причина сто три.

Соло уже отреагировал ужасно, когда ей причинили боль. Если он овладеет ею, то станет еще больше к ней привязан, и после этого он не уверен, как отреагирует, когда Джекис придет и заберет Вику. А ведь он сделает это.

Соло нужно обдумать свои действия, это лучший способ справиться со всем.

Вика переместилась в дальний угол клетки, где были самые яркие лучи света, и копошилось меньше жуков.

Он перебрался в центр и улёгся на живот. Соло переместил вес на руки и ноги и поднялся, опустился, поднялся, напряженно работая руками.

Двести подходов — медленный жар охватил его бицепсы. Он сделал еще двести, прежде чем перекатиться на спину и выполнить столько же приседаний.

Пот тек по его груди и спине небольшими ручейками. Мысли хаотично кружились в его голове.

Если Вика когда-нибудь узнает о его прошлом… о работе… она больше никогда не станет доверять ему и не захочет освободить из клетки.

Она бы отнесла его в ту же самую категорию зла, где были ее отец и Матас.

Она не поняла бы различия между необходимым убийством и хладнокровным. Но тогда ей не нужно это знать, понял он секунду спустя.

Его убийства не всегда были необходимы. Иногда он забирал невинных, чтобы добиться своих целей, и проделывал это хладнокровно.

То была работа, которая оставила темный след в его душе.

Работа, которая заставила его усомниться в правильности выбранного поведения и вынести ее на обсуждение в агентстве.

И действительно, он уехал бы давным-давно, если бы не Джон и Блу. Они нуждались в нем.

— Что ты делаешь? — спросила Вика, холодно обращаясь к нему.

— Тренируюсь. Заставляю поступать кислород в мозг. — Возможно. И это работа.

Его мысли внезапно перепрыгнули с кривой дороги на прямую. Так, а что, если он будет ужасно реагировать, каждый раз, когда ей причинят боль? А если бы он сильнее привязывался к ней?

Так, а что если она не будет довольна ситуацией с его работой? Никакой другой мужчина никогда не целовал ее. Никакой другой мужчина никогда не прикасался к ней. Соло был первым. Чувство собственника захлестнуло его, поглощая.

Соло был бы единственным.

Она стала бы его. Решил Соло, и его движения замедлились. Он наслаждался бы ею в любое время, которое у них было в запасе на этой земле. Он был бы ее мужчиной, а она его женщиной.

Его женщина. Ох, как ему понравилось звучание этой фразы. Он будет стараться, чтобы это стало реальностью. Сделает все, необходимое.

С принятием решения, облегчение наполнило его, а внутри, где был инстинкт, внезапное расцвело понимание. Это правильно. Это должно произойти.

Откровение заставило его пошатнуться. Это знание было у него постоянно, внутреннее понимание, не связанное с внешним голосом.

Правда росла в нем, убеждая делать именно то, что необходимо не только для выживания, но и для процветания. Иди сюда. Не ходи туда. Делай это. Не делай этого.