Последний приказ Нестора Махно

— Я учет не вёл. Времена шальные были. Кто наши, кто нет — с ходу не разобраться. Махно с большевиками два раза в союз вступал. Время всё по местам расставило, — уклончиво ответил Задов.

— Приходилось лично расстреливать? — не изменяя интонации, как о чём-то обыденном спросил начальник ГПУ.

— Приходилось.

— И как, как потом спали? — тон Заковского стал несколько наигранно-весёлым. В своё время он этот экзамен сдал сам себе на «отлично» — даже водки не выпил перед сном, а просто лёг на кровать и накрылся одеялом. Вроде сны какие-то даже видел.

— Да как… Обычно. Чего я должен терзаться по поводу судьбы деникинцев?

— А большевиков приходилось расстреливать? — поинтересовался Заковский.

— А кто ж его знает? К нам лазутчиков без партбилетов посылали.

«Не из пугливых… ответил сразу», — Заковский в уме раскладывал Задова по полочкам.

Неожиданно Лёва взял инициативу в свои руки. Этот тон, эта подозрительность его доводили до белого каления:

— Скоро будет год, как мне задают такие вопросы. Сотни раз спрашивали. Потом проверяли месяцами. Потом опять допрашивали. В итоге я здесь. Как сами-то думаете, вам подмогу прислали или шпиона?

— Думаю, что с местной публикой вы, Лев Николаевич справитесь… Это без сомнения, — задумчиво и негромко произнёс комиссар, роясь в бумагах и не придавая значения сказанному — этот взрыв эмоций был ожидаем, он его и провоцировал. Заковского интересовало только время и место. Задов откладывать в долгий ящик не стал и расставил точки над «i» сразу, что начальника ГПУ тоже устроило, да и было бы странным ожидать от этого двухметрового рыжего верзилы невнятных слов, опущенного в пол взора и покаянных речей. Нет. Он пришёл доказывать свою нужность, отрабатывать грехи и биться за место под солнцем. А солнце в Одессе может быть испепеляюще жарким.

— Но местная босота, это так… семечки. Вас, Леонид Николаевич, коллеги введут в курс дела. Контрабандисты все на крючке. Сами понимаете, Одесса — это в первую очередь контрабанда. Во все времена так было. У них это в крови. Пересажали, конечно, основных, но некоторых и пощадили. Не исключаю, что единицы контрабандистов нам еще неизвестны, но это погоды на общем фоне не делает…

— Я информирован, что предстоит задача по созданию агентуры в Бухаресте, — попытался прервать Заковского новый сотрудник.

— У нас не обманывают. По крайней мере, в своём кругу. С окружающим миром мы ведем оперативные игры. Надеюсь, вы не считаете, что я вас обманываю?

Лёва несколько смутился. Всё-таки его прямолинейность обнаружила некоторую неопытность, следовало дослушать мысль Заковского до конца.

— Так вот, — продолжил начальник ГПУ невозмутимым тоном. — У вас же есть опыт создания разведгрупп? Кого вы там к Деникину засылали?

И на этот вопрос Лёва отвечал неоднократно:

— Стариков и пацанов на подводах. Будто дед с внуками на базар едут, или к родичам. У дедов вид порой бывает жалкий, одевали в лохмотья, а у мальчишек память крепкая. И писать ничего было не нужно. Кто этих немощных на дороге тронет? А колонну кавалерии с точностью до пары коней мне пересчитывали, — Заковский понял, что затронул одну из любимых тем Задова. Когда об этой его методе проведения разведки доложили Михаилу Фрунзе, он устроил разнос своим штабистам: «Просто и в некотором роде даже примитивно! Но как действенно!»

— Остроумно… Но я удивлён, что вы так непосредственно восприняли мои слова о контрабандистах. Если вы знакомы с поставленной задачей, то может быть, имеете какой-то план действий? Уж не собираетесь ли по дипломатическим каналам агентуру запускать? — Заковский был в своей стихии.

— Напротив, где ОГПУ и где дипломаты? Да и где их в Одессе найти? Нет. Будем решать подручными средствами, — отреагировал Задов на замечание начальника.

— Вы на правильном пути, но я вас прошу, никогда не делайте поспешных выводов, вам ещё опыта маловато, чтобы на интуицию полагаться. И во всём со мной советоваться. Ясно?

— Ясно, чего уж там неясного…

— Ваше анархическое прошлое, а скорее — ваш вольный склад мысли на нашей работе может сыграть плохую службу. Погорите, либо вы, либо ваши люди. Я вот поборол себя, встроил свою мысль в общий процесс…

Заковский ощутил на себе вопросительный взгляд Задова:

— Да, да… Не удивляйтесь. Я тоже читал Бакунина, я тоже занимался поиском истины, — улыбнулся комиссар.

— Тогда вы меня поймёте, Леонид Михайлович, — негромко, но отчётливо произнёс Задов.

— Без сомнения. Но вернемся к нашим контрабандистам. Вернее — к вашим уже. Считайте эту идею подарком. Они снуют туда-сюда, просачиваясь через любую щель, словно вода. Они уже давно прикормили румынских пограничников. Это идеальные связные. Их круг общения огромен, но они стараются быть в тени. Их дом здесь, а работа — там. Они знают, что вы здесь можете лишить их всего. Потому будут служить как сторожевые псы. При этом еще и привезут, что скажете. Не отказывайте им в этом удовольствии.

— А как же «чистые руки и горячее сердце?» — искренне удивился словам начальника Лёва.