Последний проект

Она была рядом, и я мог думать только о ней. Аромат её духов, который всего лишь за мгновение до этого был едва уловим, теперь, казалось, заполнил все помещение. Я слышал, как шуршит шелк её блузки. Я повернул голову и увидел маленькое, изящное личико, безукоризненную кожу, полные, чуть-чуть приоткрытые губы. Затем она меня поцеловала. Это был ласковый, нежный и так много обещающий поцелуй. Я ответил ей поцелуем. Мне хотелось большего.

— Пойдем, — сказала она с улыбкой и, поднявшись с дивана, направилась к закрытым дверям спальни.

Я встал с дивана и двинулся следом за ней. Но в этот момент охвативший тело жар вдруг куда-то исчез, и я с ошеломляющей ясностью вдруг понял, на что иду.

— Нет, — сказал я.

Она оглянулась и изумленно вскинула брови. На её губах по-прежнему играла улыбка.

— Прости, Дайна, но это не правильно. Я ухожу. Немедленно.

С этими словами я вернулся к дивану схватил галстук и отправился на поиски пиджака и кейса.

Дайна стояла, опершись спиной на стену.

— Не уходи, Саймон, — сказала она. — Ведь ты же тоже этого хочешь. Останься.

— Прости, но я не могу… И вовсе не потому, что это ты… Это потому, что… — я замолчал, так как был не в силах найти внятного объяснения своим действиям. Я просто знал, что должен уйти.

Найдя кейс и пиджак, я ринулся к дверям, бросив на ходу:

— До завтра…

Оказавшись на улице, я припустил бегом по направлению к своему дому.

22

Утром я опоздал на встречу минут на десять. Все участники переговоров были свежи, словно луговые маргаритки. Все, кроме меня. Дайна встретила меня так, будто мы не целовались на её диване всего за несколько часов до этого.

Я из кожи лез вон, чтобы сосредоточиться, но мне хотелось одного — убежать отсюда и все хорошенько обдумать. Я в очередной раз пошел по стопам своего отца. Семь месяцев тому назад, вступая в брак и давая клятву верности, я был уверен в том, что никогда её не нарушу. И вот вчера я оказался на грани того, чтобы послать все свои обещания и все благие намерения к дьяволу. Одним словом, брак мой едва не скончался, не просуществовав и года.

Все дискуссии мы закончили в одиннадцать, чтобы дать возможность ребятам из «Тетраком» успеть в аэропорт и улететь в Цинциннати. Вместо того, чтобы пойти вместе с Дайной в офис, я отправился в парк. Пускаться в объяснения я не стал, и я не знал, о чем она думает.

Это был яркий, и какой-то хрусткий день поздней сухой осени. Холодный ветерок поглаживал верхушки деревьев, и те в ответ на его игру швыряли на землю пригоршни желтых листьев. Яркое солнце едва-едва согревало воздух. Одним словом, зима была уже не за горами.

Но что плохого я сделал? Лайза меня бросила, оставив на растерзание полиции. Жена отвергла мою помощь и моей верности вовсе не заслуживает. Она дала мне понять, что наш брак кончился, а раз так, то она и виновата в том, что между мной и Дайной возникла духовная близость.

Я сел на скамью на берегу озера. В надежде получить хлебные крошки ко мне лениво двинулись жирные утки, а на противоположном берегу из-за высоких деревьев на меня поглядывали верхние этажи отеля Ритц-Карлтон. Я обратился лицом к солнцу и смежил веки.

Всем своим существом я ощущал, как движется к краху мой брак. В этом не было ничего нового. Мои родители разошлись. Так же, как и родители Лайзы. Подобное происходит с миллионами людей, как в Британии, так и в Америке. Я вполне мог позволить браку рушиться до конца, и никто не мог запретить мне спать с тем, с кем я пожелаю.

Но я не желал спать с другими. Больше всего на свете мне хотелось вернуть Лайзу. Сделать это будет трудно. Она мне в этом не помощница. Совсем напротив. Мне придется наступить на горло собственной гордыне, простить её за то, что она ушла, забыть всё, что она сказала и что скажет в будущем. Я должен убедить Лайзу в том, что не убивал её отца. И это тоже будет очень не просто, а, может быть, и вообще невозможно.

Так стоит ли пытаться?

Я вспомнил её голос, её лицо, её смех. 

Да! Да! Да! 

Безусловно стоит.

Я не успел пробыть за своим письменным столом и пяти минут, как зазвонил телефон. Это была Дайна. Она хотела меня видеть.

Я с трепетом вступил в её кабинет. Но боялся я напрасно. Она мне дружески улыбнулась и сразу начала обсуждать наши отношения с «Тетраком». Оказалось, что еще утром Джил позвонил в пару венчурных фирм, и те подтвердили версию Хехта. Ему сказали, что в то время они не согласились бы подпустить к себе Мюррея Редферна и на пушечный выстрел. В одной из фирм, правда, поставили под сомнение способность Хехта принимать взвешенные решения, поскольку тот согласился иметь дело с Мюрреем. Подобная точка зрения, бесспорно, имела право на существование, но одной её было явно не достаточно для того, чтобы отказываться от проекта. Хотя из за разницы во времени Джил на Западное побережье еще не звонил, Дайна была уверена, что скелетов в кладовой «Тетраком» не окажется. Таким образом, от формального заключения договора нас отделяло менее недели.

Когда беседа закончилась, и я поднялся чтобы уйти, Дайна меня остановила.

— Саймон…

— Да?

— О вчерашнем вечере.

— Слушаю.