Последний расчет

– Доподлинно известно, что Катрине, перед тем как ехать в гости, звонила друзьям и знакомым. Мы знаем, что Катрине сделала не меньше пяти звонков, а той же ночью ее убили. Возможно, мотив стоит поискать именно в телефонных разговорах…

– Мы установили, что у нее сложились… мягко говоря, непростые отношения с Бьёрном Герхардсеном, – подхватил Фрёлик. – Нам известно, что Аннабет Ос, скорее всего, ненавидела ее. Кроме того, Катрине не могла сделать выбор между Уле Эйдесеном и Хеннингом Крамером. Она избегала старых знакомых, но ей очень хотелось побольше узнать о своей настоящей семье. Она задолжала десять тысяч крон сутенеру со склонностью к насилию. Накануне убийства она беседовала с бывшим сотрудником органов опеки, который занимался ее удочерением.

– В точку! – улыбнулся Гунарстранна. – Накануне убийства Катрине выяснила, кто она такая на самом деле. Она ничего не рассказала Уле Эйдесену. Почему? Потому что сама еще толком ничего не поняла… Она узнала, как звали ее родную мать, и ей стало не по себе. Помнишь, ее всю жизнь мучило то, что от нее скрывают, что случилось с ее родителями? По словам приемной матери, она представляла, что они погибли в авиакатастрофе и тому подобное. И вот оказывается, что ее биологическая мать действительно трагически погибла… Что дальше?

– По-твоему, она стала названивать знакомым, пытаясь разобраться в своем прошлом?

– Не обязательно. Она могла просто рассказать знакомым о том, что ей удалось узнать… А среди них был человек, которому и так было все известно.

– На что ты намекаешь?

– Нам известно, что она сделала пять, по крайней мере четыре звонка.

– Нам ни за что не получить разрешения на проверку ее телефона. Подожди минутку… – взволнованно продолжал Фрёлик. – Герхардсен! – продолжал он. – У Герхардсена есть деньги. Он человек состоятельный… Возможно, Катрине попросила его об услуге. Ей нужны были деньги, чтобы расплатиться со Скёу. Ух ты, все повторяется! Катрине, как раньше, срочно нужны деньги… Она просит их у Герхардсена. Вот почему потом, во время званого ужина, он обращался с ней как со шлюхой. Вот почему ей потом стало нехорошо. Допустим, он согласился дать ей нужную сумму в обмен на секс!

– Может быть, ты и прав. Но зачем Герхардсену убивать ее?

Фрёлик задумался.

– Затем, что она не хотела ему подыгрывать… Кстати, у Герхардсена нет алиби. Он говорит, что был в «Смугете», но его слов никто не подтвердил, ни те, кто вышел вместе с ним у развлекательного центра, ни другие двое, которые остались в такси. Ни Уле Эйдесен, ни Мерете Фоссум не могут точно сказать, входил он внутрь или нет. Они его там не видели. А Катрине и Хеннинг, возможно, были в пятистах метрах от его такси… Боже мой, его служебный гараж на Мункедамсвей, все сходится! Ему только и надо было перейти Ратушную площадь, чтобы взять машину! Если предположить, что он, выйдя из такси, заметил Катрине и Хеннинга… А их трудно было не заметить!

Гунарстранна с улыбкой посмотрел на молодого коллегу:

– Тебе очень хочется отправить Герхардсена за решетку?

– Естественно.

– У тебя что, зуб на него?

– Во всяком случае, его не мешает еще раз допросить, – набычился Фрёлик.

Их перебил телефонный звонок. После своей дежурной остроты «Покороче, пожалуйста» Гунарстранна неожиданно расплылся в широкой улыбке и закашлялся.

– Конечно, я вас помню. – Он встал и вытянулся по стойке «смирно». Фрёлик тоже встал. – Минуточку. – Гунарстранна прикрыл микрофон рукой. – Что, Фрёлик?

Широко ухмыльнувшись, Фрёлик спросил:

– Женщина, да?

Гунарстранна кашлянул с невозмутимым видом.

– В чем дело, Фрёлик? – повторил он.

Фрёлик уже подходил к двери.

– Герхардсена арестовать или просто пригласить на допрос? – официальным тоном осведомился он.

Инспектор раздраженно пожал плечами и отвернулся. Выражение его худого лица сразу смягчилось. Он заулыбался и долго слушал, что ему говорит собеседница.

– Да, – сочувственно проговорил он, – обычно все дело в неправильно подобранных удобрениях…

Глава 42 Отросток

Он ехал к центру города, выискивая взглядом подземную многоуровневую парковку. На самом деле не столь важно, где оставить машину. Главное, место должно быть неприметным. Там ему дадут квитанцию… Именно в такие минуты у него не оставалось сомнений в том, что нужно сделать. Все детали складывались в единую картину. В каком-то смысле он вернулся к истокам. Скоро он завершит дело, с которого, собственно, должен был начать. Конечно, он проявил слабость, не проявив должной последовательности. Однако он человек, и, как говорится, ничто человеческое ему не чуждо. Ему, как и всем, свойственно желание помедлить возле цели, дождаться того мига, когда пути назад не останется. Так бывает всегда: только когда окажешься рядом с целью, увидишь кратчайший путь к ней – и только тогда понимаешь, с чего надо было начинать.