Последний расчет

– Она сказала: «Ко мне пришли…» Нет, не так: «Кое-что случилось на работе… Явился один человек из моего прошлого. Мне нужно поговорить с тобой, иначе я сломаюсь». Что-то в этом роде – точных слов я не помню.

– «Иначе я сломаюсь»?

Сигри кивнула.

– Как вы истолковали ее слова?

– Да никак. Просто такой оборот речи, вроде «Кажется, я сейчас упаду в обморок» или «Ой, я сейчас умру», как говорят некоторые.

– И что вы ей ответили?

– Спросила: «Кто же это, милая?» или «Милая, кто же к тебе приходил?»

– Вы с ней были настолько близки? Вы называли ее «милой»?

– Ну да.

– Вы так же обращаетесь к другим пациентам?

– У меня со всеми складываются неплохие отношения…

– И вы ко всем обращаетесь одинаково?

– Нет. Наверное, можно сказать, что у нас с Катрине… отношения были особыми.

– Почему?

Сигри не спешила с ответом. В конце концов она сказала:

– Потому что у нас с ней… – Она еще немного подумала. – Наверное, Катрине чем-то отличалась от других… Да, по-моему, она была не такая, как все. Катрине была особенная.

Гунарстранне показалось, что Сигри пытается что-то объяснить себе самой. Она смотрела в одну точку, словно забыв о его присутствии.

– Было в ней что-то такое… – Она еще помолчала и добавила: – Хотя… не знаю. В такие минуты, как сейчас, кажется… возможно, нас с ней просто потянуло друг к другу. Но самое главное, она очень долго доверяла мне свои секреты.

– Доверяла?

– Да. Возможно, с медицинской точки зрения это было не очень полезно, но она предпочитала меня многим другим.

– И все же она так и не сказала, кто приходил к ней на работу и что там произошло?

– Нет. Мы договорились встретиться на следующий день.

– Вы пробовали связаться с ней в воскресенье?

– Днем я звонила ей, но она не взяла трубку.

– Что вы подумали?

– Подумала, что она забыла о нашем уговоре или перезвонит мне сама позже. В конце концов, мы ведь так и не назначили время встречи.

– Что за человек ее бойфренд? – спросил Гунарстранна после паузы, прочистив горло.

– А, ерунда. Пустышка!

– Пустышка?

– Да, мне так кажется. Снаружи еще куда ни шло, а внутри, – она постучала себя пальцем по голове, – пусто! Он ее очень ревновал… что говорит о его инфантилизме.

– Он склонен к насилию?

– Н-нет… я так не думаю.

– Как по-вашему, он бил ее?

– Нет. – Сигри покачала головой. – Нет, иначе она бы со мной поделилась.

– Как проявлялась его ревность?

– По-моему, он боялся, что она изменяет ему с другими мужчинами.

– А она ему изменяла?

– Понятия не имею.

– Значит, она не всем с вами делилась?

– Скажем, такого рода тайны меня не интересовали.

– На званом ужине к ней кто-нибудь приставал?

– Что значит «приставал»?

Гунарстранна посмотрел ей прямо в глаза:

– По-моему, вы прекрасно поняли, что я имею в виду. Кто-нибудь из гостей проявлял к ней… повышенное внимание, отпускал двусмысленные шуточки и так далее?

– Сомневаюсь.

– Почему?

Сигри задумчиво смотрела в одну точку.

– Если бы так было, тот, кто проявлял к ней интерес… потом ушел и позже вернулся, и вел себя так, чтобы не вызывать подозрений…

– Да, все возможно.

– Нет… – Она покачала головой. – Не может быть!

– И все-таки?

– Почему вы настаиваете?

– Вы хорошо ее знали, – ответил Гунарстранна, – она делилась с вами своими секретами… Может быть, кто-то из тех, кто присутствовал на званом ужине, в самом деле относился к ней… несколько своеобразно. Насколько допустимо подобное поведение – вопрос другой. Вы можете сказать, положа руку на сердце, что все гости в тот вечер неотлучно оставались в доме?

– Нет.

– Почему?

– После того как мы встали из-за стола, несколько человек решили поехать в город. Одни гости были наверху, другие внизу, третьи гуляли в саду. Кто знает?

– Вы помните, кто именно поехал в город?

– Несколько человек отправились в «Смугет»… Инициатором был некто Гогген. Знаю, что он занимается эргономикой и его настоящее имя Георг Бек. С ним поехал Бьёрн Герхардсен…

– Хозяин, муж Аннабет?

– Да, он совсем как мальчишка-подросток! Остальных тоже уговаривал поехать и развлечься. Согласились несколько гостей помоложе. Не помню, сколько их было всего. Гогген и Бьёрн Герхардсен точно уехали, а с ними кто-то еще… Кажется, Уле Эйдесен, бойфренд Катрине.

– Почему вам так кажется?

– Я нигде не видела ни его, ни Катрине. Либо он ушел с Катрине, либо поехал с Гоггеном и остальными в развлекательный центр.

– А вы?

– Я? Я ходила туда-сюда… – Она нерешительно улыбнулась. – Думаете, я…

– Мы ничего не думаем, но, возможно, нам понадобится прослушать записи ваших бесед с Катрине.

– Зачем?

– Во время ваших бесед она могла упомянуть нечто, имеющее отношение к делу. Поэтому прошу вас, если вы что-нибудь вспомните, позвонить нам. – Он встал.

– Конечно, – заверила его Сигри, тоже вставая.

– Как вы узнали о ее смерти? – спросил Гунарстранна.