Последний рассвет

После этого из восковки отливается металлическая болванка, которая должна быть чуть-чуть больше по размеру, чем предполагаемое изделие, чтобы затем обточкой и шлифовкой придать изделию точную форму. Многие ювелиры сегодня отдают свои восковки в «литейку» другим мастерам, но многие льют металл сами. Сотников тоже льет сам. Так с детства приучен.

Затем наступает очередь монтировки и обработки, шлифовки и полировки. В их среде это называется «вывести болванку на форму мастер-модели». И занимает этот этап от нескольких часов до нескольких дней, хотя работа, казалось бы, не бог весть какая объемная, но сделать ее быстро не получается: очень устают глаза, поэтому мастера работают час-два и делают большой перерыв, иногда до следующего дня. Усталыми глазами здесь работать нельзя ни в коем случае! На этом этапе глаз ювелира должен быть свежим и острым.

И снова приглашают заказчика. Если делается какой-то предмет, например, рамка для фотографий, каминные часы или ручное зеркальце, то, как правило, проще: изделие оценивается только визуально, а вот если речь идет об украшении, то заказчик должен его примерить, и если что-то не так с размером кольца, неудобно села на мочке уха серьга или неловко носить браслет, то начинается доводка, допуски для которой оставлены заранее. Если изделие с камнями заказчика, то их вставляют в его присутствии. Самое трудное – правильно подготовить камень к закрепке. С мелкими камнями проще, и за один день можно подготовить и вставить несколько десятков камней, камень весом до одного карата требует на подготовку к закрепке от одного до трех часов, а вот если камень больше карата, то можно провозиться и целый день, готовя место, в которое должны попасть крапаны. Так называются крошечные лапки, сжимающие камень. Ошибиться нельзя ни в коем случае, вставить крупный дорогой камень можно только один раз. Сама закрепка – минутное дело, а вот подготовка… Самый рискованный и требующий максимальной тщательности вариант – это бриллиант с фацетированным рундистом.

Рундист – это узкий поясок, определяющий форму бриллианта. Его плоскость отделяет верх камня от низа. Он может быть матовым либо ограненным, то есть фацетированным.

Рундист сам по себе узок, а на нем еще и грани выбиты, чтобы камень лучше пропускал свет, и если по неосторожности выбить крапаном микроскопический кусочек из фацета, то цена камня существенно падает. И начинаются проблемы.

Однако до того, как начнется работа над закрепкой камней, следует получить на изделии пробирное клеймо в Пробирном надзоре, а это тоже время, не меньше двух недель. Мастер ставит на изделие свое личное клеймо и сдает изделие без камней в Пробирный надзор, где его проверяют и своим клеймом удостоверяют: золото именно той пробы, которая указана в заявке.

Или не удостоверяют… Всякое случается. И тогда все начинается сначала: литье, доводка, примерка.

Но вот проба проставлена, камни закреплены, наступает конечный этап – финишная шлифовка и полировка.

Сотникова буквально до слез умиляют люди, которые приходят и просят сделать подарок ко дню рождения, который будет через две недели. С такими заказчиками он даже не разговаривает. Неужели кому-то еще приходит в голову, что можно за две недели сбацать произведение ювелирного искусства? Как говорила Зинаида Гиппиус, если нужно объяснять, значит, ничего не нужно объяснять.

Но что же все-таки не так с этим портсигаром? Клиент попросил придумать и сделать изделие для мужчины, который долго и тяжело болел. В изделие следовало вложить пожелания здоровья, долголетия, умения не падать духом и бороться до конца. Сотников долго размышлял, какими камнями подкрепить идею дизайна. Сама идея родилась быстро, а вот с камнями пришлось повозиться. Он спросил, как зовут мужчину, кто он по знаку Зодиака и чем именно болеет. Человек по имени Василий оказался Львом и страдал болезнью суставов и позвоночника. Алексей Юрьевич полез в справочники по камням и понял, что по всем параметрам подходит только рубин. Рубины он не очень жаловал, но обрадовался, что тем единственным камнем, на котором все сошлось, не оказался алмаз, работать с которым Сотников уж совсем не любил.

Алексей Юрьевич Четвертый терпеть не мог алмазы и бриллианты, поскольку в основе творчества видел чувства, эмоции и мысли, а они, по его твердому убеждению, не могут быть бесцветными. Он работал только с цветными камнями, а алмазы и бриллианты считал пустой демонстрацией богатства, которая с детства вызывала у него изжогу. Конечно, бывали и исключения, но это должны быть совсем особые случаи: например, у заказчика есть бриллиант из другого изделия, он хочет сделать новую вещь, а денег на то, чтобы купить еще один камень, у него нет. Или клиент хочет сохранить конкретный камень как память, реликвию. Тогда Сотников, конечно, брался за выполнение заказа и работал с нелюбимым камнем. В тех же случаях, когда весь дизайн и приобретение камней возлагались на самого ювелира, Алексей Юрьевич выбирал только «цветник».