Последний рассвет Тарайи

Зор медленно выдохнул, продолжая сидеть на земле не шевелясь, затем открыл глаза, в этот момент встретившись взглядом с тем самым Бореем. Предводитель сирхов, шагавший в наступление во главе отряда вдруг запнулся, отшатнулся назад, усилием попытался запрокинуть голову, но ничего не вышло. Он силился отвести взгляд от странного безоружного гарийца, но попытки были тщетны. Странная сила, излучаемая Зором, будто крепкие оковы искусного мастера держала опешившего сирха, с каждым мгновением закрадываясь дальше вглубь, вгрызаясь в неокрепший разум, метавшийся в растерянности, словно в пустой темнице, штурмуя прочные стены. Прошло мгновение, другое. Начавшаяся мелкая морось вдруг резко сменилась мощным проливным дождем, сопровождаемым шквальным ветром, налетевшим диким ураганом. Это произошло настолько внезапно и быстро, что никто не успел сделать еще и шага навстречу друг другу, как беспросветная стена воды буквально начала сшибать с ног сирхов и даже Яр еле держался на ногах, не видя перед собой абсолютно ничего. Небесный поток воды нещадно валил людей на землю, особо невезучим ломая кости, причиняя нестерпимую боль телу, с каждым мгновением усиливаясь. Обрывистые крики перепуганных сирхов тонули в шуме разгневавшихся небес.

Ливень кончился так же внезапно, как и начался.

Сирхи валялись по поляне, корчась от боли. Разбросанное оружие, порванная одежда, кто-то ползал на четвереньках, пытаясь встать, но тут же падал обессиленный.

Яр кое-как поднялся на ноги, тяжело дыша, осмотрелся и, пошатываясь, не медля направился к Сирхам. Пытавшихся подняться, он тут же валил мощным ударом, выдергивал ремни, крепко связывая руки и ноги.

Зор, сидевший до того на прежнем месте, с последней упавшей каплей дождя, сделал глубокий хриплый вдох и повалился на землю. Нет, он не был искалечен взбесившейся стихией. Все силы ушли на то, чтобы пропеть заветную песнь, которую нашептывала ему в детстве мама. Он помнил тот шепот звёзд из уст матери, когда-то напевавшей ему совсем еще крохотному великую песню природы, способную защитить в любой момент. Это был единственный выход, благодаря которому юный гариец пытался избежать кровопролития и это сработало. Но вот теперь ощущения были не из приятных. Он уловил один в один те же чувства, что и накануне испытал во сне, проживая ту странную жизнь. Состояние внутренней обреченности и беспомощности собственного тела.

Зор отполз с пригорка вниз, с большим трудом поднялся на ноги, немного понаблюдал за тем, как Яр вязал сирхов. Послышались голоса вдалеке, гул земли, содрогаемой топотом лошадей. Это были бойцы Яра. Они выскочили из-за небольшого холма вдалеке и во весь опор сейчас неслись в их сторону.

Зор не стал их дожидаться и как мог скоро направился вдоль гряды в противоположную сторону. Иногда он останавливался, переводя дыхание. Мутное состояние разума было в диковинку. Зор впервые в жизни испытывал странное чувство беспокойства. Может быть, это и есть страх, с которым он до сегодняшнего дня не был знаком? Страх противный, предательский. Страх за неспособность более контролировать свой ум и тело. И чем больше он об этом думал, тем ярче усиливались столь противные чувства. Да, это была плата за спасение, Зор это понял явно. Он старался гнать предательские мысли, пытался успокоить встревоженный ум. Усталость постепенно проходила и в тело возвращалась прежняя лёгкость, но разум все еще не спешил в присущее ему спокойствие.

Обвальный грохот заставил встрепенуться и отпрыгнуть с тропы, по которой он шел. Сверху одного из ближайших скальников летела мелкая крошка и пара крупных валунов. Следом, сноровисто спрыгивая с уступа на уступ, друг за другом спускались человек десять. Это снова были вездесущие сирхи. Видимо в этот раз они подготовились очень хорошо и это был уже четвертый отряд за сегодняшний день, который Яр не учуял загодя, и сейчас не учуял и Зор. Сколько их еще в сплетениях гряды – оставалось только догадываться.

Они заметили одинокого путника и уже не таясь, бежали вниз по склону в его сторону.

Зор не медля бросился по тропе. Он впервые в жизни ощутил себя беспомощным. Появилось новое чувство – это был гнев. Его маленькие ростки будоражили сознание, стращая, требуя остановиться и встретить противника. Нет, он не боялся Сирхов, он бежал все быстрее и быстрее, но не от них, а от их смерти. Зор понимал, что просить больше природу не в состоянии, а по-другому придется убивать. Разум находился в смятении от непонимания и неспособности как-то повлиять на происходящее.

До того молчаливые преследователи, выбежав на тропу, закричали, заулюлюкали, со всей прыти нагоняя беглеца.

Зор бежал, не разбирая пути, пытаясь собрать воедино окончательно запутавшиеся мысли и найти правильное решение. Крики преследователей то затихали, то снова нарастали. Нырнув в расщелину и спрыгнув с небольшого обрыва, он оказался у подножия огромной горы. Ее плоская пологая грань была словно точеный клинок могучего великана, устремлявшаяся ввысь.