Последний рассвет Тарайи

– Ой! – снова выпалила она ставшее излюбленным слово, выхватила шар и, повернув его обеими руками друг против друга, разделила сферу пополам. Положив одну половину на пол, другую протянула. В полусфере плескалась жидкость на первый взгляд похожая на воду.

– Живица за пределы меры отправить способна, поэтому и ясность твоя не та, что в былое время. Испей, это пробудит разум.

Зор взял странную чашу и одним глотком осушил. Вкуса не было никакого, жидкость показалась обычной родниковой водой, чуть прохладной, а вот эффект последовал незамедлительный и на мгновенье он даже ощутил чересчур быструю реакцию на внешние раздражители, но вскоре все стало, как обычно.

– Уфф… – выдохнул гариец, немного оживился, завертев головой по сторонам, – Спасибо тебе, Ирелия! Я хотел бы знать, где друзья мои?

– Я провожу! – с присущей улыбкой подскочила с места девушка и, схватив его за руку, потянула за собой. На первый взгляд четыре косые стены были без единого проема, но подойдя к одной из них, Ирелия провела рукой снизу вверх, и тут же образовался арочный проём от выдвинувшегося в сторону и убравшегося вверх камня. Оказалось, что своеобразная дверь очень искусно подогнана, границы которой в закрытом состоянии были просто не видны ни под каким углом, а замысловатый механизм и вовсе был невидим, будто какая неведомая сила управляла всем этим.

– Мастера тулейские творили чертог этот очень давно, еще даже меня здесь не было, – поспешила Ирелия ответить на немой вопрос гостя.

Зор задержался немного в проеме, разглядывая четкий ровный срез серого камня, не понимая, каким инструментом можно было сотворить такую строгость.

– Я бы хотел знание подобное увидеть в деле.

– Я постараюсь, чтобы так произошло, – ответила девушка, потянув его из проёма, и как только он вышел, каменный притвор опустился, встав на своё место.

– Радость для нас, коль твоя хворь отступила! – Поприветствовал Зора незнакомец. Он стоял напротив входа, сам довольно высоко роста, даже выше Ильма, крепко сложенный, с короткой седой бородой, а рядом женщина под стать ему – она пристально смотрела Зору в глаза, чуть щурясь, будто от солнца, хотя занимались уже сумерки. Они все имели такой же зеленый цвет глаз и взгляд, словно большая теплая волна, окутывающий разум тут же.

– Это отец с матерью моей – Сварг и Ладея, – представила родителей Ирелия. Все замерли, изучая друг друга.

Вечерние окрестности были забиты тулейцами вперемешку с бойцами земной рати. Они живо общались, что-то выспрашивая друг у друга. Было видно, что атмосфера царила благостная, и Зор мысленно порадовался, что всё так хорошо вышло. Он больше всего боялся, что тулейцы не примут их, да и вообще не хотел навязывать свое общество этим людям и этой земле. Гариец понимал, что внутренний покой нарушить очень легко, а на примере Ильма, уже поняв, что они за люди и вовсе не хотел с ними лишний раз встречаться, за исключением только Еганики, которая могла дать нужные ответы. Зор вообще рассматривал Тулею, как короткий перевал, а целью был Урай, но вот как туда попасть, знали только жители этой земли, ведь как выяснилось – они по сути и были устроителями врат, что пути меж землями соединяли, значит наверняка знали все, что нужно для перехода.

– Урус-Зор! – послышался громкий возглас и из-за спин встречавших выбежал Качудай. Он подскочил, схватив за плечи друга, крепко обнял, – Ты без меня смерть не примешь, я же говорил! – неуклюже широко улыбался степняк, а взгляд его горел искрами отражавшихся звезд в глубине карих глаз.

– Никто смерть принять не должен! – улыбнулся в ответ Зор, про себя обрадовавшись, что Качудай жив здоров, – Маргас где?

– У вод спадающих с Уреля, – кивнул степняк куда-то за спину.

– Ладно, потом… – Зор сделал шаг навстречу высокому незнакомцу, пристально посмотрел ему в глаза, затем перевел взгляд на женщину, – Жизнь моя в вашем чертоге круг новый обрела, на том спасибо! – поблагодарил он.

– Береги Урус-Зор её для Мидеи и для Тарайи, – мягким бархатистым голосом ответила женщина, – А за наших родичей, жизни свои сохранивших в нынешнем круге, я благо дарю своё тебе, – она подошла ближе, коснулась слегка кончиками пальцев лба гарийца. Ладея проделывала то же самое, что когда-то Ильм, но ощущения были намного сильнее и чуть иначе. Теплое приятное прикосновение было каким-то родным, на миг всколыхнувшим в памяти почти утраченный за давностью лет лик матери. Зор прикрыл глаза, проваливаясь в странное будоражащее и одновременно успокаивающее состояние. Спокойствие обволакивало сознание, что стало в какой-то миг совсем легко. Ладея убрала пальцы со лба и положила ладонь на голову, медленно проведя ею по волосам. Зор невольно улыбнулся, погрузившись в свое самоё раннее детство – в тот момент, когда его катал еще на своей спине старый бурый медведь, преодолевая тихие полные воды красивой реки у заветного холма, ставшего в будущем тем самым «Храмом Звезды».

– Не тревожься за искру свою, – убрала руку Ладея, – О минувшем не тревожься и грядущее не оплакивай, оно – путь твой! – произнесла она знакомое изречение.