Последний рейс

Чтобы унять волнение и отвлечься от того, как одиноко звучит мой голос в пустой студии, я стараюсь сосредоточиться на телеэкране, где отображается панорама Сан-Франциско, которую зрители видят у меня за спиной.

– Миссис Кук, расскажите, что произошло и как вы здесь оказались.

Время настало. Слишком долго я не верила в то, что мой голос будет услышан и помощь придет. Однако в самые трудные моменты три женщины – Ева, Даниэлла и Чарли – протянули мне руку. Если мы и дальше будем молчать, то как нас услышат?

Я расправляю плечи и смотрю прямо в камеру. Ужас последнего часа, волнения минувшей недели и страх прошедших десяти лет исчезают, превращаются в едва заметные тени.

– Всем известно, что мой муж из очень влиятельной и богатой семьи, однако брак с ним был для меня мучением. На публике он играл роль энергичного и обаятельного филантропа, а за закрытыми дверями становился жестоким тираном, раздражающимся по любому поводу. Нас считали счастливой, любящей семьей, однако это был лишь красивый фасад, за которым скрывались жестокие тайны. Я изо всех сил пыталась стать лучше, чтобы соответствовать тем невообразимым стандартам, которые муж установил для меня.

Как и многие женщины, подвергающиеся насилию, я почти потеряла волю. Боялась разозлить его, боялась рассказать, боялась, что, если решусь признаться, никто мне не поверит. Постоянный страх подтачивает и разрушает веру в людей. Он изолировал меня от всех, к кому я могла обратиться за помощью. Однажды я уже пыталась уйти от него и рассказать правду о нашем браке – никто не протянул мне руки из страха нажить себе такого могущественного врага, как Рори Кук. Я не хотела ни публичного скандала, ни судебного разбирательства, в успех которого все равно не верила, и решила, что единственный выход для меня – просто исчезнуть.

– В авиакатастрофе?

– Нет. Это трагическое совпадение. Муж в последний момент отправил меня в Пуэрто-Рико, хотя в тот день я должна была лететь в Детройт и планировала скрыться в Канаде. Уже в аэропорту, перед самым вылетом, я встретила женщину. Она предложила поменяться билетами.

Я вспоминаю о людях, которые все еще ищут Еву, и добавляю:

– К несчастью, она погибла вместо меня. Я буду вечно ей благодарна за спасение.

– Расскажите, от чего вы спасались?

Я представляю, как один из ассистентов включает Рори телевизор, чтобы он своими глазами увидел публичное воскрешение своей погибшей жены. Его пронзают обжигающий гнев и бессильная злоба, ведь у него на глазах рушится его драгоценная репутация. Теперь он не в силах меня остановить.

– С самого начала, – говорю я, – он ругал меня за то, что я слишком громко смеюсь, слишком много или слишком мало ем. За пропущенные звонки. За то, что я слишком долго говорю с одним человеком на официальном мероприятии или недостаточно времени уделяю другому. И если бы все ограничивалось этим… За криками и оскорблениями следовали дни молчания и ледяных взглядов. А потом, через два года после свадьбы, он впервые поднял на меня руку. И начались побои.

На экране появляется наша с Рори фотография, сделанная на отдыхе в Хэмптонсе и опубликованная в журнале «Пипл». Ее часто использовали в СМИ, когда говорили о личной жизни Рори.

– Этот снимок был сделан прошлым летом. На нем вы видите тот самый красивый фасад: семейная пара гуляет по пляжу, держась за руки. Однако только я знаю, как зол был тогда мой муж и как крепко он сжимал мою руку, – так крепко, что обручальное кольцо прорезало кожу на пальце. Никто не видит под длинными рукавами синяков от побоев за то, что накануне я забыла имя старого друга Рори, или гематому на затылке от удара о стену и изматывающую головную боль. Никто не видит, насколько потерянной и одинокой я себя тогда чувствовала.

Я опускаю глаза. При воспоминании о том дне на меня вновь накатывают страх и отчаяние. О скольких еще ударах и унижениях мне придется поведать, чтобы оправдать свой побег?

– Почему вы решили рассказать об этом сейчас? – спрашивает Кейт, выводя меня из оцепенения. – У вас получилось сбежать в Калифорнию. Вы обрели свободу.

– Нет, не обрела. У меня нет ни документов, ни денег, ни друзей, ни работы. Мне удалось временно устроиться официанткой в кейтеринговую компанию, однако видео с первого же мероприятия попало в интернет. Поэтому я и решилась все рассказать.

Я смотрю в камеру, не отводя взгляда, и представляю, что говорю напрямую с Евой. Несколько дней я была ею. И знаю о ней то, чего никто никогда не узнает. Это связывает нас, словно тонкая нить, пронзающая время и пространство. Где бы я ни была, Ева всегда будет рядом. И где бы она ни находилась… Надеюсь, она в безопасности.

– Кроме того, я почувствовала, что должна поблагодарить женщину, которая умерла вместо меня. В этом мире остались люди, которые ее любили и которым важно знать, что с ней случилось. Они заслуживают правды.

Я на мгновение замираю, вспомнив о клочке бумаги, найденном за письменным столом Евы. Он все еще лежит у меня в кармане.