Последний рейс королевы (СИ)

Итогом обыска оказались: порванный карман на куртке погибшего мужика, упаковка чего-то, напоминающего высушенную и измельченную траву, какая-то овальная и плоская фиговина на цепочке, напоминающая больше всего кусок колбасы, только из стали и вожделенный старт-ключ от допотопного флайтера. Такие были в ходу во Вселенной лет сто назад, но и теперь еще кое-где использовались на отсталых планетах. Ну да плевать. Хоть и доисторический, но транспорт. Главное, чтоб был на ходу. И все же в голове снова мелькнула тревожная мысль: куда меня занесло? Во что я влипла? Но особо раздумывать было некогда. С каждой убегающей секундой стократно возрастал риск напороться на кого-то еще, кроме того бедолаги, что так удачно приложился головой о стол.

Подумав всего мгновение, я широким жестом сгребла все, что нашла, и рассовала по своим карманам. Потом буду разбираться, что попало ко мне в руки. А пока… Я бросилась к двери и дернула ее за ручку. На мое счастье, она была не заперта. Уходящий сообщник погибшего не озаботился такой мелочью, как безопасность. За дверью оказался короткий и темный коридор, с уже знакомыми лысыми каменными стенами, завершающийся еще одной дверью. И вот эта оказалась уже заперта. Вернее, мне так показалось с перепугу. Потому что дверь просто банально заклинило. И стоило мне упереться в нее плечом, как она распахнулась и я второй раз за короткое время полетела вниз.

На этот раз я ушиблась гораздо сильнее. Левую коленку прострелило такой болью, словно в нее вогнали длинную раскаленную иглу. Ладони тоже будто огнем обожгло. Я заскулила от боли. Но это все оказалось неважным. Потому что я свалилась прямо у двери флайтера. Путь к свободе открыт.

И все же, все было далеко не так просто. Встать на ноги я не смогла. Раненое колено рассылало по телу такие импульсы огненной боли, что я не могла сдержать слез. От флайтера меня отделяло меньше метра, но дотянуться до двери со своего места я не могла. Ни встать на ноги, ни ползти на коленях. Свобода, вот она – только протяни руку! Но длины руки не хватало, и это было самое обидное. А самое ужасное было то, что у меня было слабое, уязвимое место, о котором не знал никто. Даже покойный Эрв. Когда запускались процессы регенерации, полученные благодаря модификации генома, я становилась совершенно беспомощной. Была слабее новорожденного котенка. А могла и вовсе потерять сознание. Все зависело от степени повреждений.

Чувствуя, как все больше слабею, как регенерация оттягивает энергию организма на себя, я из последних сил вытянулась на боку и, царапая сломанными ногтями землю, полуперекатом-полуползком потянулась к двери флайтера.

В обычной жизни мы садимся в транспорт, практически не замечая порядка действий. Это почти так же естественно, как дышать, пить и есть. Сейчас же на то, чтобы добраться до дверцы флайтера, открыть ее и забраться на водительское место у меня ушло несколько очень долгих минут.

Временами у меня попросту темнело перед глазами. Приходилось замирать на месте, стараясь дышать глубоко и размеренно. Но в конце концов, ценой неимоверных усилий, я справилась. Дверь флайтера была открыта, я забралась на водительское сидение и запустила движок. Оставалась сущая мелочь: вернуться назад. Но это действительно была мелочь. Даже самые допотопные модели летающих каров оснащались мини-терминалами. А адрес отеля я теперь буду помнить до самой смерти. Так что, дальше было дело техники: автоматическое определение точки отправки, введение адреса конечного пункта, прокладка маршрута, старт… Поднявшись в воздух и дождавшись, когда машина ляжет на курс, я с облегчением позволила сознанию отключиться. Согласно автопилоту, я проведу в воздухе один час и двадцать минут. За это время регенерация должна завершиться…

Я пришла в себя даже раньше, чем добралась до отеля. По давешней привычке сначала прислушалась, не открывая глаз, потом сообразила, что все еще в небе, лечу во флайтере. Старая жестянка не обладала большой скоростью и маневренностью, выглянув в окно, я увидела, как меня обгоняют другие, забирая ввысь на более скоростную полосу. Мне эта полоса была недоступна по той причине, что я там сразу же создам аварийную ситуацию. То есть, привлеку к себе внимание властей. А мне этого не надо. Значит, выбора нет. Летим потихоньку.

Только опустившись на парковочную площадку отеля, я задумалась, как буду идти в номер. Щегольской комбинезон изорван, весь в грязи и крови, волосы всклокочены, руки с обломанными ногтями снова похожи на руки контрабандиста. Что у меня с лицом – даже думать не хочется. Постояльцы будут от меня в шоке. Но другого выхода я не видела. Сидеть в кабине флайтера до темноты глупо.