Последний рейс (СИ)

- Ты разговаривала с этим боксёром, я видела и слышала. Что вы натворили?

Наташа изменилась в лице. Чем дольше она искала ответ, тем в более проигрышном положении оказывалась. Настало время ответить на все вопросы.

- Он мой друг, говорили о личном, так устраивает?

- Как друг, а Герман?

- А что Герман? Ты бы лучше на себя смотрела, чем мне проповеди читать - при живом то муже с чужим мужиком спишь.

Витя всё это время находившийся рядом, вопросительно посмотрел на Наталью.

- То есть, спит?

- Спит, спит! Ушли из ресторана в обнимку, еще и Любу мне хотели оставить!

Теперь он повернулся к супруге и металлическим голосом спросил:

- Олеся, это правда?

- Конечно нет, она врёт! - Леся оправдывалась, как могла, но Витю уже было не переубедить.

- Ты ночевала у Германа?

- Ночевала, но его не было. Люба, подтверди!

- Когда я проснулась, папы действительно не было.

В дальнейшем допросе Витёк не увидел резона, и не с кем не прощаясь, уходил навсегда.

- Витя!

- Леся, я догоню его и всё объясню! - Люба побежала за ним, желая всё исправить.

Наташа поправила прядь волос на лбу и улыбнулась.

- Ну, и стоило заваривать всю эту кашу?

Леся стояла перед ней в растерянности, она еще не до конца осознала, что эта милая и улыбчивая красотка, только что разрушила её семью. Один вопрос волновал её здесь и сейчас.

- За что?

- Тебе, девочка, не стоило совать свой нос куда не нужно. Иди, догоняй пока не поздно!

- За что?

Наташа заливисто рассмеялась, теша своё самолюбие Лесиной беспомощностью.

- Ты еще жизни не видела, чтобы у меня такое спрашивать. Беги, а то и этого потеряешь!

- Где Герман?

- Не знаю я, где Герман, иди отсюда говорю!

- Я не уйду, пока ты не объяснишься.

Ната достала из сумочки сигарету, задымила, и начала свой рассказ.

- Я просто ненавижу всех этих козлов! Что смотришь? Да, я ненавижу мужиков. С самого детства... Отец хотел сына, а родилась я, не повезло. Он мать бил, а потом и за меня принялся. В классе я была самая страшная, парни издевались, смеялись...

В последнее было поверить сложнее всего, глядя на роскошную девушку с массой внешних достоинств. Наташа уловила это сомнение в глазах Леси и горько усмехнулась.

- Да, это так. Отучилась, пошла работать на рыбную фабрику. Там то и появился этот урод, Радик. Всё ходил за мной, предлагал, а я ни в какую. Вот и подкараулил меня после смены...

- И что?

- И что? И то! В каюте спит, вот что!

- Твой сын...

- Мой, будь он не ладен. Это всё дед, рожай, говорит, или из дому пойдёшь. А куда мне деваться?

Деваться было не куда.

В какой-то момент Олесе даже стало жалко Наташу, но здравый смысл ей подсказывал, что, скорее всего она снова врала. Один раз, интуиция её не обманула - никак не походила Наташа на побитую жизнью девчонку. Обыкновенная охотница, умело дёргающая за ниточки человеческой морали и порока. Чтобы её перехитрить, нужно было сыграть по её правилам, но Леся решила надавить на жалость.

- Наташа, мы можем это обсудить, но давай сначала найдём моего мужа и всё ему объясним, пожалуйста!

- Я никуда не пойду, я всё сказала. И мне плевать на него, на Германа, на Храмцова, они все ответят, я всем устрою!

- Наташа...

- Молчи! А встанешь у меня на пути, очень сильно пожалеешь!

Глухой удар с правого борта корабля едва не сбил девушек с ног, но они синхронно удержались. С другой стороны на них кубарем катились десятки людей. Еще через мгновение погас свет, и "Попов" погрузился в кромешную тьму...

10.

На пороге ресторана стояли двое. Им не о чем было говорить, они просто ждали. Игорь надеялся в глубине души, что Люба тоже опоздала на пароход и сейчас уже возвращается домой. Гера наоборот, рассчитывал, что она успела. Там ей обязательно помогут Витя с Лесей, или даже Наташа. В противном случае, зная характер дочери, она могла искать альтернативную возможность добраться до Одессы, своим ходом, деньги то у неё есть. Это уже намного хуже. А вдруг она тоже решит поехать до Сочи?

Игорь зашел в зал, чтобы сделать очередной звонок, а Гера искал в море следы "Попова". Освещенный как новогодняя ёлка, его можно было наблюдать относительно долго, но сейчас Черное море стало по настоящему черным - ни одного намёка на барражирующий лайнер. В глазах Геры отражались тонны воды. Стихия, которая прочно всех повязала в одном месте и в одно время. Он еще не знал, что ровно в этот час она взяла на себя роль безжалостного палача, пожирая красавец-пароход, а вместе с ним и сотни человеческих жизней.