Последний Рим, или Конец лжепророка

Обучал искусствам, ремеслам, прорицаниям и целительству титан Прометей, и мы уже познакомились с этим «благодетелем» человечества, так же, как и однородные с ним божества, опирающемся на культ разума и подавление чувств души, то есть в итоге противящемся богу. Все введенные в жизнь чудеса составляли новое направление развития человечества, и это направление было движением вспять, или лжепрогрессом.

Именно мораль, столь любезная Аполлону, лежит в основе вероучения Иисуса, а псалмы Ветхого и Нового заветов все еще поются подвизающимися в совершенстве мужами, нередко оскопленными для вящей убедительности звучания голоса, каноном для которого был раз и навсегда выбран звук козлиного пенья. Иисус поучает, по своему усмотрению лечит и воскрешает, вопреки воле подлинного бога.

Унаследовавшие учение Гермеса под названием Пемандр мужи Нового завета продолжают следовать науке кентавра, распределяя между собою кафедры благодеяний. Заметим, что об этих благодеяниях их никто не просит, и они действуют по указке все того же животного божества, помогающего Аполлону-Саваофу сгубить Землю во что бы то ни стало. В Новом завете у Павла (Савла) читаем:

"Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу. Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно.

Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, – так и Христос" (1 Кор., 12:8-12).

Перечисленные «дарования» апостолов и других служителей культа зверей полностью совпадают с теми же удивлявшими мир способностями Аполлона, Гермеса, Асклепия (Эскулапа) и Прометея. Это все то же слово животного божества, красноречие, то же целительство и чудотворение, то же предрекание будущего, сводящееся, как правило, к картине всеобщего конца.

А чтобы не оставалось у нас сомнений относительно этого главного «духа», лжепророк сообщает нам его координаты: они лежат в области религии зверей, где животное божество составляет единицу вида или нескольких видов, а остальные члены стада – лишь дроби, части целого, не имеющие ни души, ни воли, ни свободы.

Утверждаемые религией зверей ценности лежат в области культа кумира, где кумиром является восседающее на небесном престоле животное божество, требующее почестей и прославления. Культ кумира лежит в области обожествления составных частей животного божества, и эти части – четыре вида животных, искусственно объединенные в синтезированном существе сфинкса. Каждая из черт каждого вида должна убеждать человечество, что животное – более совершенное существо, чем человек, и потому вправе быть богом и править, судить и убивать. Качество змеи должно было убеждать, что кумир мудрее человека, тигра – что сильнее, волка – что справедливее, быка – что скромнее, покорнее. Так животное оказывалось более совершенным существом, чем человек, утверждалось ложное, а истина отступала. Утверждение ложной религии было главной предпосылкой всего лжепрогресса, вынуждающего человеческое общество жить по законам зверей.

"От Востока принимайте слов животных сладкий звук", – распевали масоны в угоду кумира.(См.: Т. Соколовская. Масонские системы. – Масонство в его прошлом и настоящем. Т. II. С. 63). Мир, обманутый идеей лжепрогресса, становился все более сложным и неудобным. Ибо "животные пребывают во всех сложных вещах" (Дж. Бруно. Пир на пепле. С. 113). Дарованное человечеству знание не содержало истины и не открывало лица бога. Лишенный подлинных святынь и оторванный от природы, человек вовлекался в движение, направленное вспять. Живя и развиваясь, он так и не становился богом. Вместо этого он превращался в зверя.

Глава 7. Движение к неживому

Итак, человечество двинулось в путь. Впереди что-то брезжило. Только вот что?

"В противовес светлому, красивому убранству лож шотландского масонства и причудливой обстановке красных шотландских лож, ложи, предназначенные для заседания теоретических братьев, были мрачны, их убирали черным сукном и черным шелком… На столе бледно мерцали в семицветных светильниках тонкие восковые свечи, в крошечной пятиконечной солонке белела соль – символ премудрости. У входа в черные покои братья умывали руки в серебряной чаше, дабы забыть хотя бы на мгновение мир и прелести его" (Т. Соколовская. Там же. С. 74).