Последний роман Владимира Высоцкого

Хотя Влади все же удалось сыграть Екатерину Великую. Когда Татарский снимал ее в фильме «Пьющие кровь», в Питере готовилась совместная с Японией картина «Сны о России». Исполнительница роли Екатерины Элизабет Тейлор захворала, и шустрые японские киношники обратились к российским коллегам с просьбой «одолжить» им Влади буквально на три дня. Эпизод был пустячный: проезд императрицы к Зимнему дворцу. Марина смеялась, рассказывая потом о съемках Татарскому: «Они отвалили столько денег! Но лошади были ужасные, того и гляди упадут». А потом грустно пожелала режиссеру: «Успей меня снять в роли Екатерины, пока со мной еще не противно ложиться в постель…»

Неудачи Влади в советском кино композитор Владимир Дашкевич объяснял по-своему: «Хотя она позиционирует себя как русскую актрису, но на самом деле это не так. Уж поверьте мне, я хорошо знаю русских артистов, начиная с самых великих. Они все отдадут за возможность превзойти, прыгнуть выше собственной головы. Володя всю жизнь поступал именно так. А Марина в этом смысле актриса очень даже европейская, она ни за что не станет тратиться там, где результата можно достичь более экономными средствами…»

По его мнению, Высоцкий относился к тому типу актеров, которые не умеют восстанавливаться. Поэтому так быстро и сгорают. Этого не могла понять Марина и ругала Высоцкого. Ведь у них принцип другой: тратить столько, сколько потом сможешь компенсировать. Расходовать больше не рационально. Разумно? Конечно. Но вот беда – русский человек вполсилы ничего делать не может.

Единственной, кому удалось преодолеть эту тотальную, казалось, блокаду и снять вместе в одном фильме Марину и Владимира, стала венгерский режиссер Марта Мессарош. Пригласив Влади на съемки своей картины «Их двое», Марта вовсе не помышляла о том, чтобы заодно привлечь еще и Высоцкого. Тем более в то время он как раз был занят записью своего диска в Париже. Но замечала Мессарош, «что-то у Марины с Володей не ладилось. Они каждый день говорили по телефону, и были какие-то напряженные отношения… Наконец он сказал, что прилетает. Мы сидели с Мариной в аэропорту – была неплохая, солнечная погода, но вдруг спустился туман, и самолет, не заходя на посадку, полетел дальше до Белграда. Оттуда Володя приехал поездом в шесть утра. Отношения между ними оставались натянутыми… А я старалась придумать что-нибудь такое, чтобы они помирились, чтобы он тоже поехал с нами на съемки в маленький город Цуонак… и предложила Володе сыграть… эпизод. В конце концов, атмосфера съемок их помирила…»

– У нас там прекрасная сцена была, – позже говорила Влади, – где мы под снегом, флирт такой… И в конце концов, он меня целует. Он там очаровательный просто, и сцена получилась очень красивая…

Низкий поклон вам, милая мадам Марта.

* * *

Но безвозвратно канули в Лету и некоторые иные творческие проекты. «У Высоцкого, – вспоминал Михаил Жванецкий, – была мысль сделать русско-французскую программу «Москва – Париж»: «Миша, я пою и говорю по-русски, Марина – по-французски. Мы оба на сцене – ведем концерт. Московский мюзик-холл часто играет в Москве – ну что может быть лучше?»

Да ничего! Разве только «Голубой огонек», ведущими которого были бы Влади и Высоцкий! На советском телевидении «Голубые огоньки» в 60 – 70-е годы были, как говорят нынче, культовыми, хитовыми передачами. Ни одного выпуска «огоньков» не пропускал сам Леонид Ильич Брежнев. Как вспоминала их создатель, режиссер Эльвира Бенкендорф (работавшая в эфире под невинным псевдонимом Озерная), однажды у нее возникла такая крамольная идея. «От жены Коли Гринько я узнала, что Марина должна приехать в Москву. И главный наш начальник – Лапин – спросил только: «Вы думаете, это будет кому-то интересно?» – «Да, – говорим, – думаем». – «Делайте!» Мы довогорились с Высоцким – он должен был написать половину сценария, подобрали приблизительный репертуар. Буквально за месяц приходим на окончательное утверждение плана, и вдруг Лапин говорит: «А кто ведущий? Марина Влади и Высоцкий? Какой дурак вам это разрешил?» Мне так хотелось ответить: «Этим дураком были вы…» За Высоцкого и Марину Влади мне стало очень обидно и не захотелось работать…»

* * *

– Высоцкий, ты что, совсем с ума сошел?! – на всю студию гремел мосфильмовский звукорежиссер Виктор Бабушкин. – Ты что это делаешь-то, а?..

Войдя в холодную, неотапливаемую студию, он обнаружил скукоженную, почти окоченевшую французскую кинозвезду, которую не спасало модное пальтишко.

– Мариночка, пойдемте-ка со мной, к нам, в операторскую. Там теплее, отогреетесь. Да не волнуйтесь вы так, никуда он от вас не денется, не убежит…

Бабушкин привел до костей продрогшую парижскую девушку в аппаратную.

– Сейчас чаек будет… Света, займись-ка… Вот у нас печеньице имеется, конфетки для почетных гостей. Угошайтесь… Курить? Да пожалуйста! Для вас – все тридцать три удовольствия!