Последний рубеж

— Рассредоточиться!.. - Шайгалов не понимал, почему серв-машины ведут себя, словно взбесившиеся, в их действиях отсутствовала привычная логика, словно кристалломодули «Одиночек» подменили, или инфицировали программным вирусом.

— Андроиды. Справа! — Прорвался сквозь треск создаваемых системами фрегата помех доклад Замятина, но Иван не успевал отреагировать, да, откровенно говоря, в данный момент ему было не дройдов пехотной поддержки с их легким стрелковым вооружением: три серв-машины похоже избрали полковника единственной целью и атаковали, будто бешеные, сметая все на своем пути в непонятной, несвойственной для машин ярости преследуя фигуру в бронескафандре.

Полковник стремительно переместился за массивную посадочную опору.

Приводы бронескафандра работали с характерными сбоями — шквал осколков от близких, гнавшихся за ним по пятам разрывов, местами срезал слой брони, обнажив фрагменты сервоусилителей мускулатуры и повредив правый плечевой активатор.

На тактическом мониторе среди россыпи алых маркеров внезапно обозначилось еще три характерных сигнала — вместе с андроидами к месту схватки стремительно выдвигалась не обнаруженное при пассивном сканировании резервное патрульное звено.

Шайгалов понял, у него есть только один выход. Враг оказался многочисленнее и опаснее, чем предполагалось при планировании операции. Только две серв-машины удалось подорвать, остальные семь при поддержке андроидов уничтожат его группу в течение минуты.

— Замятин отсекай дройдов! Остальным — огонь по датчикам! Мне нужен «слепой коридор», направление 18-5…

Четверо бойцов, рассредоточившихся под днищем фрегата, мгновенно поняли, что задумал Шайгалов, но помешать командиру они были не в состоянии, — могли лишь исполнит приказ, надеясь на чудо.

Чудеса на войне явление крайне редкое.

— Командир, отключи маркер!

Иван не ответил, готовясь к рывку. Теснина посадочных опор не давала «Хоплитам» развернуться, но еще четыре машины, спешившие к месту событий, не оставляли шансов на позиционное противостояние, Иван по прозвучавшей в эфире реплике понял, отчего серв-машины сосредоточили свое внимание именно на нем, видимо один и первых разрывов повредил генератор электромагнитных помех, и маркер его бронескафандра, отмеченный командным кодом, ясно читался на сенсорах.

Кибернетические системы серв-машин не распределили цели, они действовали независимо друг от друга, стремясь во что бы то ни стало уничтожить командира группы. С точки зрения боевого взаимодействия это было как минимум нерационально, но Шайгалов уже догадался о причине такого сбоя: модули «Одиночек» действительно были инфицированы, но не программным вирусом, а нейросенсорным контактом с разумами ширианских воинов.

Ломая стереотипное поведение, они действовали под напором слепой, необузданной ярости, руководствуясь новыми для себя понятиями приоритетов, — каждый из ширианских воинов был закоренелым индивидуалистом, для него существовало, прежде всего, понятие собственной славы, а уж затем — забота о выполнении общей цели. Убить вражеского командира — это поступок, а все остальное терпит.

…С момента начала боестолкновения прошло две минуты.

Шайгалов не раз ловил себя на том, что в такие моменты обычные отрезки времени, способны вмещать в себя целую жизнь.

Он перемещался, следуя закруглению мощной, необъятной опоры, давая системам бронескафандра выпустить резервные сегменты брони, подлатать забарахливший активатор, полковник готовился к рывку, и система метаболической коррекции уже не пыталась сгладить выбросы в кровь стимулирующих веществ, вырабатываемых организмом в секунды смертельной опасности.

Вокруг под днищем фрегата, которое нависало над головой низкой давящей плитой, до которой метров двадцать, бушевал шквальный автоматический огнь, четверо бойцов группы, подчиняясь приказу, отсекали андроидов, и уничтожали все обнаруженные датчики фрегата.

— Есть коридор! Поправка вектор движения 19-7!

Шайгалов мгновенно сориентировался, и, готовясь к рывку, выдохнул в коммуникатор:

— Я выведу их под огонь «прайдов». Бейте в корму серв-машин, по емкостям прыжковых ускорителей!

Замысел Шайгалова был прост. После уничтожения расположенных под днищем фрегата сканеров, он снова стал почти невидим для систем точного наведения. В трехстах метрах от «Абу Сейна» начиналась зона, контролируемая орудийно-лазерными комплексами главного калибра. «Прайды» обязательно откроют огонь, но в отсутствии четкого сигнала целеуказания они ударят по площади. Главное чтобы серв-машины не изменили своей тактики и рванулись следом, в абсурдном «соревновании» — кто первым уничтожит вражеского эмира.

Шайгалову на миг показалось, что он запутался в мыслях и бредит, настолько абсурдным выглядело такое поведение «Одиночек».

Тонкая линия в тактическом оперативном окне проекционного забрала, отмечавшая «слепой коридор» обеспеченный уничтожением части датчиков фрегата, вышла ровно в центр.

Иван включил автоматический режим «маятника» и побежал.

* * *