Последний рубеж

Света с сыном на руках, словно привидение, бродила по темной комнате.

— Начало восьмого. Разбудили мы тебя? Ну извиняйте. У Сашки температура поднялась, полночи с ним на ногах, — тихо ответила она.

— Я все слышал. Сам только в три закончил, — буркнул сонным голосом Ярослав, лениво встал и подошел к супруге. — И покой нам только снится, да? Что же ты, маленький изверг, родителям спать не даешь? Ох, отыграемся мы на старости, я уж точно.

Ярослав взял сына на руки, попытался успокоить и, не получив должного эффекта, вручил обратно матери.

— Вот такой у тебя папаша, Сашка. Наорал и бросил. Ну ничего, я же у тебя не такая, — отшутилась Света и легла с сыном в постель.

— Все вы не такие. Я за порог, а они спать. Видимо, на том свете только и высплюсь.

На улице светлело. Тихое, ясное февральское утро открывало очередную рабочую неделю. Город постепенно просыпался, и гул магистралей становился все громче. В воздухе веяло весной и долгожданным теплом… Еще немного, и под ярким солнцем побегут ручьи. По привычным маршрутам вдоль бордюров они понесут грязь прочь с московских улиц — вниз, в подземные лабиринты водосточной системы. Еще чуть-чуть, и люди начнут выползать из своих берлог-квартир и офисов, заполняя парки, дворы, детские площадки. Горожане начнут выходить из зимней спячки. Вот-вот станет обычным тотальный дорожный коллапс, пожирающий столицу вечерами пятниц.

Офис располагался на Большой Почтовой улице в старом дореволюционном особняке между двумя древними храмами. А вокруг — безумный винегрет эпох московской жизни: царские постройки, сталинки, хрущобы, промзоны, автостоянки… Дорога в те края пролегала по набережной Яузы — «дороге жизни» для тех, кто хотел избежать вечной толкотни на кольцах и радиальных магистралях: впрочем, эти хитрецы зачастую создавали здесь еще большую сутолоку. В такие моменты набережная практически замирала. Вдоль грязной речушки, где, казалось, нет жизни даже в простейших ее формах, медленно тащились модные, забитые гаджетами и напичканные электроникой автомобили. Старушка Яуза, вобравшая в себя всю грязь цивилизации, невольно сопровождала этот поток — поток креативных и целеустремленных людей, движущихся навстречу грандиозным свершениям.

— Кто рано встает, тот место забьет! — пошутил Ярослав, паркуя автомобиль у дверей офиса.

Еще не было девяти, но секретарь Алина, студентка двадцати лет, татарка неописуемой красы, чье лицо отлично смотрелось бы на глянцевых страницах модных журналов, уже находилась на рецепции и наносила макияж. Завидев босса, она встрепенулась:

— Ой, Ярослав Александрович, что-то вы рано сегодня! Случилось что-нибудь?

— Ничего особенного. Ночью работа, с утра ребенок. У него, понимаешь, зубы лезут. И вот я здесь, не-выспавшийся и злой.

— Бедняжка.

— Кто? Сын или я?

— Оба, — улыбнулась девушка. — Вид у вас как после бурных выходных. Может, макияж?

— Пожалуй, откажусь. Коллеги не так поймут. Ты когда ко мне на «вы» перестанешь обращаться? Здесь я просто Слава! Знаешь, есть такие часы «Слава»? Вот и меня так же называй, хорошо? А весь официоз давай для заказчиков оставим.

— Хорошо, Ярослав Александрович, то есть Слава, — засмеялась Алина и с заметным смущением перевела тему. — Я, кстати, билеты заказала. Все как просил, 26-го, фирменный ночной. Назад 28-го, «Сапсан». Люксовый номер в мини-отеле на Садовой улице, отзывы хорошие, — отчиталась девушка.

— Молодец, отлично! Распечатай мне все это. И вот еще что: как только Олег с Юрьичем объявятся, пускай ко мне заходят, у нас совещание небольшое.

— Хорошо. Еще распоряжения будут? — игриво спросила Алина.

— Прекрати пользоваться своей штукатуркой, ты и так в полном порядке! — прокричал Ярослав, уходя, и скрылся в кабинете.

Он налил из аппарата кофе, упал в кресло и закрыл глаза. Первый раз за долгое время он был на работе вовремя, и виной тому был сын. Офис — не завод, и утро — не время для больших дел. Тем более для больших боссов, каким теперь он ощущал себя. Ведь часы работы маститых менеджеров устанавливаются бизнес-процессами и пожеланиями заказчиков, а руководство последних ведомо своими бизнес-процес-сами. Все взаимосвязано, и первые робкие попытки коммуникаций начинаются часам к 10–11. То ли дело вечер, когда происходят бурные переписки, судьбоносные звонки и конференции. Время, когда в бой вступает тяжелая артиллерия вроде Ярослава. Именно благодаря этим активностям все работает и крутится, а младшим коллегам всегда есть чем заняться с утра.

— Ну что, у тебя посидим или, может, в переговор-ку? — внезапный голос разбудил Ярослава.