Последний рубеж

Официант исполнил нечто похожее на реверанс и так же неторопливо удалился.

— Вижу твой эмоциональный подъем, коллега. Сразу понятно, кто и зачем сюда приехал, — хитро улыбнулся Ярослав.

— Да не будь ты занудой, только с самолета десантировались. Завтра выспимся, карету подгонят, и вся неделя впереди, а лет через двадцать ведь вспоминать будем, что были в Донецке при таких-то обстоятельствах! История перед глазами творится. Не порть впечатление, Славик, умоляю. Раньше ты проще был.

— Раньше у меня в голове ветер свистел, а у тебя, похоже, до сих пор свистит. История. Да какая там история? Положат здесь пару сотен этих ополченцев — и дело с концом, забыто! Если, конечно, третью мировую не устроят.

— А может, и не так все просто? Здесь государство создают.

— Какое на фиг государство? Здесь большие пацаны решают свои вопросы и сталкивают друг с другом нищебродов! А ты кино сюда приехал смотреть. Большинство ведется на всякие референдумы, а на деле все просто хотят жить спокойно, работать и зарабатывать. Ты так не считаешь?

— Все у тебя одно — работать, зарабатывать… Пока я слушал Бориса и этих оборванцев, я что-то увидел: не всё, Славик, деньгами меряется, и эти люди не с потолка упали. Они готовы защищать свои интересы.

— Да откуда ты знаешь, кто эти люди и кто стоит за ними? Народ всегда поддерживает униженных и оскорбленных. Тут одни герои, а по ту сторону баррикад другие. И зомбоящик масла в огонь подливает. Вот ты вроде неглупый парень, а тоже ведешься на всякую ерунду. Все спланировано, Олежек. Бизнес и политика рулят!

— Что ты заладил? Скоро у тебя крыша поедет с этим бизнесом. Это Украина, ее сляпали на скорую руку. При Союзе цемент был хороший, а сейчас и материал не тот, и строители не те. И если нельзя прилепить назад, то нужно заново строить.

— Ладно, будь по-твоему, мой юный друг и талантливый строитель. С приездом! — торжественно сказал Ярослав и поднял стопку.

Оба жадно накинулись на поздний ужин. Официант, восприняв слова буквально, тащил все, что имелось, и вскоре стол был скрыт под многочисленными блюдами.

— Олег, ты меня пытаешься убедить в том, что мне, по сути, безразлично. Я приехал работать, а заодно составить тебе компанию. Как мы все сделаем, я с удовольствием свалю отсюда домой. Моя жизнь там, в Москве.

— Вот я и говорю, тебя никогда, кроме твоих дел, ничего не трогало.

— А каким образом меня должно трогать то, что здесь происходит? Меня интересует только сам мутный проект. Но в целом я, конечно, сочувствую здешним людям, всем украинцам сочувствую — но они вместе с этой страной уже выбрали свой путь. Давно выбрали.

— Ага, выбрали… Старший брат выбрал! Украина была за сохранение Союза. Ты совсем не смыслишь в этих делах. Россия вперед нее ведь заявила о независимости, и этот счастливый день 12 июня мы до сих пор празднуем. И именно вы, «доро-гие росси-яне», — захмелевший Олег забавно передразнил первого президента, — поддержали вашего Бориса Николаевича, который со своими прихвостнями организовал пути, а потом притащил текст Беловежских соглашений. Не из Киева, а из Москвы насаждали свободу, гласность и демократию. На нищете насаждали и по совету новых дружков рушили Советский Союз. И даже этого вам было мало! Те же интриганы продолжали пилить уже независимую Россию, громя в 93-м неравнодушных. Получается, это вы выбрали свой путь развития, а брата младшего за океан сдали, в детский дом. Конечно, его воспитывали по-новому, но, как ни странно, он еще помнит свои корни. Может, эти беспризорники и есть те самые неравнодушные? Они прячутся здесь, как в 93-м в Белом доме, и ждут помощи. Ты так не думаешь?

— Я думаю, у тебя спутанное сознание на фоне усталости и внешних факторов, — улыбнулся Ярослав.

— Правильно говорят, москали все сало съели, — проворчал Олег. — Крым откусили, а теперь гори все синим пламенем. Если народ действительно поддерживает этих людей с автоматами, значит, в этом есть смысл.

— Хорошо, давай за смысл! На обратном пути можешь на блокпосту остаться, резюме у тебя подходящее, — рассмеялся Ярослав.

— Если надо — останусь! Я социалист, у меня общенародные взгляды.

Олег разом выпил водку, откинулся на спинку деревянного стула и жалобно замычал:

Несе Галя воду,

Коромисло гнеться,

За нею 1ванко, Як барвшок, в'еться…

Глава 20

Сладкое спокойствие номера грубо нарушил будильник. Экран гаджета сообщил, что уже десять часов утра. Наступало первое утро Ярослава в суровом Донецке. Он тяжело поднялся, подошел к окну и распахнул шторы. Комната озарилась светом. Там, за окном, по залитому солнцем проспекту неспешно передвигались люди и автомобили, и Ярославом, как случалось и прежде, овладело радостное чувство нового города — ему, генетически ведомому московским драйвом, захотелось поскорее выскочить из отеля, прочувствовать колорит незнакомого места, заглянуть в глаза прохожим, с головой окунуться в дела под жарким степным солнцем. Ярослав начал живо приводить себя в порядок.