Последний рубеж

– Что делать мне?

– Обеспечь охрану. Расставь посты так, чтобы наши воины контролировали все подступы к стартовым полям. После забери моего механического слугу и приходи. Нам нужно держаться вместе.

Джалгет ничего не ответил, лишь кивнул в знак понимания и повиновения.

Аль Кемран достал импульсный пистолет и направился к группе пленных ганианцев. Еще издалека он выбрал самого высокого, мускулистого и свирепого на вид воина.

Еще с детства Рашид усвоил одно безотказно действующее правило – нужно устрашить врагов, низвести их разум до уровня инстинкта самосохранения, раздавить волю, чтобы у противника возникло неистовое желание: во что бы то ни стало сохранить собственную жизнь.

Несколькими неделями ранее Джалгет, тайно посетивший Ганио, сумел добиться встречи со старейшинами клана Джамарфат и склонить их к сотрудничеству, действуя угрозами, обещаниями и лестью. Аль Кемран не знал, что именно говорил Юсуф старейшинам клана, но по возвращении тот лишь презрительно фыркнул, сказав, что склонить их к предательству было нетрудно.

Впрочем, Рашид не интересовался подробностями тайного сговора, его волновал конечный результат, и сейчас видел перед собой лишь кучку предателей, которые изменили своим братьям по крови, а значит с еще большей легкостью предадут и его, пришельца из иного мира.

Вскинув "Гюрзу" он выстрелил в голову избранной для демонстрации жертве.

– Так будет с каждым, кто хотя бы в мыслях посмеет солгать, или подумать о предательстве. – Он поднял импульсный пистолет, приставив его ко лбу посеревшего от страха (или, быть может, от ярости) ганианца. – Ты – обратился он к потенциальной жертве своего дурного расположения духа – что ты знаешь об управлении кораблями?

– Они полностью во власти человека, знающего технические коды доступа… – Скороговоркой выпалил ганианец.

– Как тебя зовут?

– Зормат.

– Ты знаешь технические коды, Зормат?

– Нет. Он знает их – Рука пленника слегка приподнялась, указав на одного из своих соплеменников.

– В таком случае ты для меня бесполезен. – Прозвучал еще один сухой выстрел, Рашид резко обернулся, не обращая внимания на брызги крови, попавшие на его запястье и щеку. – Ты действительно знаешь коды технического доступа, которым подчиняться… – он едва не произнес "демоны", но вовремя одернул себя, повторив начало фразы, – коды, которым подчинятся киберсистемы?

– Да, господин.

– Веди. – Рашид свободной рукой указал на крейсер. – Корабль готов к старту в космос?

– Да, господин. – Казалось, что ганианец забыл все остальные слова.

* * *

Громада крейсера росла по мере продвижения немногочисленной группы людей. Рашид, его телохранители, и несколько пленников, молча последовавшие за своим родичем, приближались к открытому вакуум-доку, через который на борт исполинского корабля швартовались грузовые суда и штурмовые носители.

Створы модульных ворот были открыты, внутри царил мрак, и оттого казалось, что группа людей приближается к мрачному входу в таинственную пещеру.

Глотка демона… – навязчивая мысль крутилась в голове Рашида. Он пережил за час, истекший после посадки, столько, что с лихвой хватило бы еще на одну жизнь.

Им, великим и неустрашимым воином, все больше овладевало бесившее его же самого чувство неуверенности, ощущения собственной ничтожности… разум отказывался верить, что корабли, чьи корпуса простирались на многие километры, поднимались к небу, обтекаемыми формами надстроек, готовых соперничать с иными горными образованиями, созданы людьми, и безропотно будут исполнять его волю…

Рассудок саботировал, он не мог постичь этой мощи, потому что в поле зрения постоянно находились объекты для сравнения, – тот же "Нибелунг" из его "флота" или серв-машина, мощь которой он до сегодняшнего дня считал несокрушимой, – они выглядели букашками, на фоне исполина…

Не в душу, но в разум вкрался страх, он трепетал, не в силах сдерживать древние инстинкты, не в состоянии унять волну дрожи, когда пришлось шагать, преодолевая желоб десяти метров в поперечнике – по нему скользил створ вакуум-дока…

…Аль Кемран стоически переносил свои мучения, он боролся со страхом, с внезапным приступом настоящей дурноты, когда пленники смело шагнули в темноту предстартового накопителя внутреннего космодрома. Рашид двигался вслед за ними, в плотном сумраке, ориентируясь на звук шагов, готовый в любой момент отреагировать выстрелами на любое резкое движение проводников, а обострившееся периферийное зрение фиксировало смутные, исполинские очертания затворных механизмов стартовых катапульт, другие незнакомые взгляду агрегаты, которые казались сейчас не функциональными узлами готового ожить корабля, а какими-то окаменелостями…

Аль Кемран выдержал и это испытание. Если бы он словом или жестом выказал нерешительность, то пленники, являвшиеся такими же, как и он, прирожденными воинами, почувствовали бы это и…

Он не мог объяснить, почему они струсили, почему покорно ведут его, не пытаясь воспользоваться сумраком и напасть, отомстить за убитых на их глазах родичей?