Последний рубеж

Седого резко повело вправо, и земля ушла из-под ног. Не успев сгруппироваться, он упал в траву, как мешок картошки, правое плечо обожгло от внезапного удара о грунт. Стиснув зубы, охотник за артефактами попытался было встать, но боль тут же перекинулась на ногу, отправив мужчину обратно наземь. Наскоро осмотрев голеностоп, сталкер облегченно выдохнул: кажется, не вывих и не перелом. Просто подвернул. Пройдет. И как только бежавший впереди Репа не наткнулся на эту проклятую «центрифугу»?

Собравшись с духом, Седой медленно поднялся на ноги, опираясь на автомат, как хромой калека на костыль. И, к своему удивлению, сталкер не увидел следовавшего за ним по пятам землетруса. Не веря, что это происходит на самом деле, скиталец внимательно просканировал местность. Ничего. Только деревья, кусты, трава и аномалии, искажающие саму реальность своим присутствием. Они оторвались!

– Ре-е-епа! – что есть мочи закричал бродяга. – Репа-а-а! Стой! Он ушел! Слышишь?! Ушел, говорю!

Да только напарник его не слышал. Он был уже где-то далеко, затерявшись в бескрайнем лесу, нависшем над сталкером, таким крохотным и беспомощным на фоне огромных деревьев. А может, ни Репы, ни Помидора уже не было в живых? Может, они наткнулись на более опасную аномалию и дружно подвинули лапы ближе к печке? В любом случае, стоило проверить. Вдруг удастся спасти что-то из добра, которое спутники несли с собой? Как говорится, хабара много не бывает…

* * *

Седой не был следопытом. Он не мог определить, куда побежали его напарники, по примятой траве или вдавленным в землю листьям. Все, что было в его силах – осторожно, кидая гильзы и выверяя каждый шаг, двигаться вперед. По прямой, никуда не сворачивая. Унося ноги от опасности, бродяги никогда не петляли и не пытались запутать следы – на это попросту не было времени. Заставить их повернуть могло только выросшее на пути непроходимое препятствие. Но, к счастью для Седого, его напарники никуда не сворачивали.

Помидор и Репа сидели у деревьев, бесцеремонно сбросив поклажи в траву и жадно глотая ртом воздух. Мышцы горели после длительного побега от землетруса с набитыми рюкзаками за спиной. Пальцы рук из последних сил сжимали оружие, а сами бродяги гадали: успеют ли они пристрелить внезапно оказавшуюся рядом угрозу?

Когда припадающий на одну ногу Седой показался на глаза, скитальцам не хватило сил даже взять его на прицел. И будь перед ними не напарник, а охочий до чужого добра мародер – смерть с радостью бы забрала и Помидора, и Репу. Длительный бег иногда мог спасти жизнь, но у среднестатистического сталкера он отнимал столько сил, что охотник за артефактами становился практически беззащитен. И когда он делал привал с уверенностью, что опасность уже позади, бледная старуха с косой вырастала у него за спиной в обличье клыкастого мутанта или безжалостного, готового на все ради наживы человека. Короткое, почти мимолетное мгновение – и все кончено. Позорно, не сумев оказать ни малейшего сопротивления, уходит из жизни очередной бродяга. Очередной работник кошмарного предприятия, подобно рабам на галерах, пахавший на износ ради того, чтобы встретить еще один рассвет. Один из многих, чье предназначение – раз за разом бросаться в пекло, вырывая чудотворные артефакты из цепких когтей Зоны…

– Все, – сообщил Седой выбившимся из сил товарищам. – Слинял землетрус.

– Трындец, – прокомментировал сложившуюся ситуацию Помидор, вытирая пот с пунцового от натуги лба. – Думал, сдохну…

– В жопу такие ходки… – добавил Репа.

– А… Ага, – согласился краснолицый, жадно хватая ртом воздух. – Туда их.

Следующие полчаса сталкеры провели, не проронив ни слова. Приходя в себя после тяжелого испытания на выносливость, бродяги то и дело пробегались по окрестностям уставшим, но все еще цепким взглядом. Осторожность, осторожность и еще раз осторожность. Осторожность – добрый друг скитальца Зоны, который поможет там, где не спасет бег сломя голову, целиком и полностью положившись на удачу. Но как бы печально это ни было, благоразумие, расчетливость и недоверчивость не были панацеей. Порой даже эти качества могли подвести, став ничем не лучше безрассудства, гордо шагающего рука об руку со спешкой…

Минуты шли за минутами, и мышцы охотников за артефактами постепенно наливались силой, а желание отдохнуть неохотно покидало сталкерские головы, уступая место их законному хозяину – неутолимой жажде мирских благ. Повинуясь внутреннему голосу, троица встала на ноги. Репа тут же взялся за карту. Кругом был один лес. Трава, кусты, деревья – и ничего больше. В такой глуши редко попадались крупные месторождения артефактов. Так, по мелочи. А мелочь сталкеров не интересовала.

– Та-ак… – протянул татуированный, водя пальцем по военной карте, дополненной разного рода каракулями, обозначавшими отдельные уголки Зоны отчуждения.

– Ну и че? – подал голос Помидор. – Куда дальше двинем?

– Да подожди, я тут пытаюсь сообразить, куда мы ваще залезли.

– А че там соображать? – усмехнулся краснолицый. – Че тут непонятного?