Последний рубеж

— Вот и дальше молчи! Тем более что подобного больше не повторится!

«Откуда тебе знать?» — мрачно подумал Мюллер, но вслух перечить не стал. Он поспешил оставить своего собеседника и вернуться к работе. Слова Кристофа все еще вертелись в его голове, и парню было чертовски неприятно, что Шульц отчитал его, как нерадивого мальчишку. Где у него гарантии, что из-за своей безнаказанности Лесков не войдет во вкус и не начнет сваливать на Криса все свои нелицеприятные поступки?

Тем временем на противоположной стороне станции Алексей, Георгий, Стас, Рома, Ким и Юргис, более известный по прозвищу Жук, были заняты работой в полуразрушенном госпитале. Наравне с жилой частью станции, это было одно из самых неприятных для уборки мест. Первые этажи, на которых находились операционные и процедурные, оказались еще более менее чистыми — трупов там практически не было, а кровавые разводы на полу были оставлены преимущественно лапами «костяных». Но, когда дело дошло до верхних этажей, желающих прибираться там в разы поубавилось. Вид разлагающихся и изгрызенных тел, а так же характерный запах вызывал приступы дурноты даже у самых крепких мужчин. Даже Стасу, который ввиду своей прежней работы насмотрелся на обгоревшие тела, сделалось не по себе.

Первая общая палата, где когда-то содержались тяжело раненые, выглядела настолько чудовищно, что Рома поспешно прижал ладонь к лицу, чувствуя, что его вот-вот стошнит. Он отвернулся, не в силах видеть кровавое месиво, которое представляла собой каждая кровать.

— Ну ты че, блин? Терпи давай! А то еще за тобой мыть придется! — пробасил Георгий, заметив посеревшее лицо Ромы. — Вот я уже реально не заморачиваюсь: морду тряпкой замотал, чтобы не так воняло, перчатки натянул, и пошло-поехало. Раньше мы с пацанами разные темы разруливали, трупаков не раз перепрятывали. Впадлу, конечно, но против старших не попрешь. Киву вечно докапывался, когда типа палевно прятали.

— Лесков тоже заставлял тебя кого-то убивать? — ошарашенно спросил Рома, на миг забыв о своем состоянии.

— Не, — Лось отрицательно покачал головой, — На кой я ему? Он же как зыркнет, ну типа своими способностями, и любое мудло само себя порешит, когда надо.

— И ты так спокойно об этом говоришь???

— А чё? — не понял Георгий.

Однако этот диалог был прерван, когда Юргис сделал шаг вперед и случайно наступил на фрагмент человеческой челюсти. В тот же миг литовца стошнило. В свою очередь, Рома, боясь последовать печальному примеру своего товарища, поспешно бросился прочь из палаты.

— Ну это реально подстава! — возмутился Георгий, мрачно глядя на Жукаускаса. — За такое и в табло получить можно!

В итоге Алексей не выдержал и отправил Юргиса помогать разбираться завалы, а следом выпроводил и Кима. Бледное лицо Чернышева ясно дало понять, что парень может стать следующим, кто попытается еще больше испачкать пол. Пришлось работать втроем. Георгий продолжал болтать без умолку, тем самым отвлекая своих товарищей от ненужных эмоций, и, наверное, на данный момент его разговоры приносили наибольшую пользу. Алексей убирал палату, а его мысли то и дело возвращались к погибшему отцу. Его тело так и осталось где-то на поверхности, не погребенное и всеми забытое. Возможно, так же частично обглоданное и изуродованное зубами «костяных». В свою очередь Стас думал о своих родителях. Ему было страшно признаться, что сейчас он был даже рад, что его мать и отец погибли от яда. Эта смерть оказалась гораздо милосерднее чем та, которая пришла в облике «ящеров».

— Давайте передохнем, — спустя некоторое время предложил Ермаков, чувствуя, что больше не в силах здесь находиться. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что попросту не может подойти к очередному истерзанному трупу, поэтому, не дожидаясь ответа, покинул палату. Он стянул с себя перчатки и с отвращением бросил их на пол, а затем снял с лица повязку.

Алексей спустился на нижний этаж, и уже собирался было выйти из здания, как невольно задержался в дверях одного из помещений.

Здесь убирались женщины, у которых хватало духу отмывать от пола кровь, не обращая внимание на зловоние и разруху. Среди них находилась и Оксана. Надев резиновые перчатки, словно какая-нибудь домработница, «Алюминиевая Королева» тщательно оттирала бордовые разводы, не думая о том, что подобное занятие может оказаться ниже ее достоинства. И уже в который раз за время их знакомства, Алексей поразился мужеству этой девушки. Казалось, в ней совершенно не было страха, разве что в последнее время Оксана почему-то выглядела несколько подавленной. Видимо, свадебное «представление», которое устроил Лесков, до сих пор сказывалось на ней.