Последний русич (СИ)

— Отлично, — кивнул я, — Пусть будет трое. Завтра у нас совет рода. Мы можем прямо сейчас лечь спать и ничего не делать. Тогда завтра старейшиной выберут одного из предателей и мы, со спокойной совестью, отправимся за стены города. Потому что внутри делать будет уже нечего. Здесь нам останется только тихо сдохнуть в каком-нибудь тёмном углу. Подходит вам такой расклад? Если да, то можем расходиться.

— Не станет предатель главой рода, — неуверенно проворчал Никита, — Не допустят этого предки!

— Супер! — радостно ответил я, — Тогда на этом закончим. Если предки не допустят, то нам не о чем беспокоиться! Это железная гарантия того, что предателю путь во власть закрыт. Идите отдыхать тогда, парни. Никит, оставь одного дежурного у двери. Пусть всем говорит, что собрание отменяется по техническим причинам.

— А ежели прав он, Никита? — прогудел воевода, — Ежели мы гада эдакого своими руками на престол поднимем?

— Ты в наставнике своём сомневаешься? — прямо спросил десятник, — Так за него треть рода уже сейчас говорит!

— Сколько людей в списке? — спросил я.

— Три десятка душ, — сверившись со своими записями, чётко ответил великан.

— И десять человек из них голосует за Храбра, — произнёс я, — А остальные что? Где гарантии, что прямо сейчас противник не вербует себе сторонников? Всего одиннадцать голосов надо, чтобы кто-то другой старейшиной стал. Если наберётся шестнадцать, то даже спорить смысла не будет. Можем мы поручится, в текущей обстановке, что этого не произойдёт? Не знаю как вы, а я бы этого делать не стал.

— Так что делать-то будем? — нехотя спросил Никита. Извиняться десятник не стал, но мне было достаточно и этого вопроса, чтобы понять, что можно двигаться дальше.

— Анализировать, господа, — ответил я, — И думать. Кто ещё претендует на пост старейшины?

— Искра может, — задумчиво ответил десятник, — Тихон может. Демид ещё. Весемир по статусу и годам подходит, но он завсегда вдали от государственных дел держался. Не его это.

— А выборы как проходят? — задал следующий вопрос я, — Открыто или закрыто?

— А это как? — не понял воевода.

— Когда все знают кто за кого голосовал, — пояснил я.

— Старейшину вслепую выбирают, — произнёс Никита, — Дабы не было потом вражды между родичами, да мыслей тёмных. Кто достоин больше, тот и сторонников больше имеет.

После того, как подчинённые поняли наконец чего я от них хочу, дело пошло гораздо быстрее. Постепенно у меня сформировался список из пяти кандидатов, которых я вынес в отдельный свиток. Позже к каждому из них добавились имена сочувствующих и сторонников, а через час я предъявил воинам результат нашей коллективной работы.

— Теперь что скажете? — с интересом спросил я, — Расходимся или продолжим?

— Удивил ты нас, княжич, — с молчаливого согласия десятника, ответил за обоих Прохор и озадаченно почесал затылок, — Нечего сказать…

— Вот и я про это, — рассматривая почти одинаковые списки, ответил я. Некоторые имена повторялись по нескольку раз и на их обладателях я планировал остановиться отдельно.

По большому счету, наши рассуждения основывались на голых предположениях, но более весомых аргументов под рукой не было. И времени их искать тоже.

— Гость к тебе пришёл, княжич, — заглянул в комнату один из дружинников.

— Кто? — уточнил я.

— Демид, — коротко ответил воин.

— Зови, — кивнул я.

Демид относился к ярым сторонникам Храбра. Переубеждать его в чем-либо было глупо и бессмысленно. Я прекрасно помнил сказанные им за столом слова и, не углубляясь в детали, просто обсудил с ним варианты подозреваемых в измене. Воин подкинул мне пару неожиданных вариантов и спокойно ушёл.

Пир не затихал. Время перевалило за полночь, а в мои покои жидким ручейком текли родственники. Через пару часов я уже охрип от постоянных разговоров и безумно устал повторять одно и то же. Грамотная подготовка будущих выборов выжирала огромную кучу энергия и только сейчас я начал понимать за что брали такие сумасшедшие деньги политтехнологи.

Некоторые родственники были настолько упертыми и долгими, что за дверями успевала скопиться небольшая очередь, прежде чем я мог добиться от них вменяемого ответа. Гарантировать исход кустарной подготовки было невозможно, но я отчаянно старался добиться максимального эффекта. Даже выдумал специальные знаки, чтобы создать у собеседников ощущение причастности к тайному обществу.

За окном начало светать. Подчинённые, честно выполняя поставленную мной задачу, хмурили брови и степенно кивали на любую дичь, которую я с честной рожей внушал родственникам. В некоторых случаях мне казалось, что кто-то из них не выдержит и начнёт откровенно ржать.

Самый острый момент был, когда я убеждал Весемира голосовать за Тихона. Все присутствующие отлично знали мерзкую натуру брата Яромира и мой душещипательный рассказ о его честности мог вызвать разве что смех. В середине моей проникновенной речи, Никита бурно закашлялся и отправился проверять стражу. Десятнику хватило сил сохранить лицо и даже в коридоре он сумел сдержаться. Видимо, сыграли свою роль ожидающие там аудиенции члены рода.