Последний русский

Замешательство, вызванное появлением неизвестного корабля, скрывавшегося под личиной транспорта, да ещё и с опознавательными знаками ненавистных и, казалось, давным-давно полностью уничтоженных русских прошло, и абордажники вновь набрали скорость. Рано, рано. Держу боты на прицеле, продолжая накачивать щиты. А вот теперь самое то. Боты подошли почти вплотную, когда слитным залпом орудий среднего калибра распылил их по космосу, одновременно поднимая щиты и делая, насколько это возможно, резкий бросок в сторону группы эсминцев. М-да, очень не хватает мощности разбитого двигателя. Сейчас по динамике разгона и скорости «Варяг» как раз сравнялся с лучшими образцами тех же эсминцев аграфов.

Эсминцы начали неторопливо перестраиваться для эффективной обороны. Ну да, по их понятиям мне ещё нужно время, чтобы сблизиться на дистанцию открытия огня. Вот только они ещё не знают, что я уже практически подошёл на пистолетный выстрел для атланских орудий.

Не дожидаясь, пока противник рассредоточится, открыл ураганный огонь из всех стволов. Ракеты пачками рванули к своим целям, а торпедные аппараты выплёвывали сигарообразные туши своих порождений, тут же исчезающих в смертельном гиперпрыжке, словно из пулемёта. За считаные секунды аграфы лишились половины своих эсминцев и фрегатов, четырёх крейсеров, одного авианесущего тяжёлого крейсера, двух рейдеров и двух тяжёлых крейсеров, получивших серьёзные повреждения.

Противник открыл огонь из всех стволов лишь на мгновение позже меня. Почти восстановившиеся щиты дали мне возможность внести опустошение в рядах ушастых. А потом начало прилетать и мне. Я крутился как уж на горячей сковородке, но огонь был слишком плотным. Щиты с каждым мгновением всё больше и больше слабели, и, наконец, один из аграфских снарядов добрался-таки до брони корпуса и растёкся по ней чёрной кляксой. Представляю, как возликовали на их кораблях. Удары посыпались один за другим. Я воспринимал их так, словно это меня со всех сторон со всей силы бьют палками по телу. Не самые приятные ощущения. В ушах то и дело слышались сообщения Импа о повреждениях. Понятно, что я и так обо всём знал, но порядок есть порядок, и если положено по флотскому уставу дублировать сообщения голосом, то, значит, так тому и быть.

Оп-па! А вот это серьёзно. Один из фрегатов-торпедоносцев смог подкрасться сзади и влепил торпеду прямиком в один из ещё работающих двигателей. Сам геройский фрегат после этого не прожил и пары секунд, но своё чёрное дело он всё же успел сделать. Торпеду удалось сбить практически у самой кромки дюз. Двигатель уцелел, а вот дюзу покорежило так, что движок оказался совершенно бесполезен, и его пришлось заглушить. Вот теперь всё! Отлетался! Сейчас меня просто-напросто расстреляют, как в тире. А значит, ПОРА!

Но уходить за грань вот так вот просто не хотелось. Хотелось с музыкой, в буквальном смысле слова.

– Элька! Врубай на всеобщую трансляцию НАШУ!

И над космической бездной грянул мощный хор сильных мужских русских голосов:

Наверх вы, товарищи, все по местам,
Последний парад наступает.
Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает!

Все вымпелы вьются и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая.
Готовятся к бою орудия в ряд,
На солнце зловеще сверкая.

Из пристани верной мы в битву идём,
Hавстречу грозящей нам смерти.
За Родину в море открытом умрём,
Где ждут длинноухие черти!

Свистит и гремит и грохочет кругом,
Гром пушек, шипенье снарядов.
И стал наш бесстрашный и гордый «Варяг»
Подобен кромешному аду.

В предсмертных мученьях трепещут тела.
Гром пушек и шум и стенанья.
И судно охвачено морем огня,
Настали минуты прощанья.

Прощайте, товарищи, с Богом – ура!
Кипящее море под нами.
Не думали, братцы, мы с вами вчера,
Что нынче умрём под волнами.

Не скажет ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы русского флага,
Лишь волны морские прославят одни
Геройскую гибель «Варяга»!