Последний русский

Вообще-то видеть здесь, в Содружестве, голодающих было странно. Простенькие пищевые синтезаторы стояли едва ли не на каждом углу. Конечно, каких-либо кулинарных изысков от них ожидать было нельзя, но самую простую питательную массу или питательный батончик получить можно было всегда. И для этого не нужна была нейросеть, как при использовании продвинутых моделей. Достаточно было нажать соответствующую клавишу и забрать с лотка либо миску со студенистой субстанцией, похожей на густой клейстер по виду и абсолютно безвкусной (кстати, саму миску тоже можно было съесть), либо батончик размером с наш земной сникерс, но со вкусом подсолёного пластилина. Тем не менее, если не обращать внимание на вкус и вид, этим вполне можно было питаться. Странно, что девочка сама не могла сходить к синтезатору, который находился, если верить услужливо развёрнутой Элькой карте, буквально за ближайшим углом.

– А кто тебе раньше покушать приносил? – как можно более ласковым голосом спросил я.

– А ты хороший дядя или плохой? – Девчушка на всякий случай сделала полшага назад, словно это могло бы ей помочь в случае чего.

– Ну, для друзей и хороших людей я хороший, а для врагов и людей плохих я очень даже плохой. Ты сама-то хорошая? – Я невольно улыбнулся, глядя на озадаченную моим ответом девочку.

– Я хорошая. И моя мама хорошая. Только она меня наругает, когда узнает, что я сама ходила за едой. Мне нельзя выходить наружу. Здесь много плохих людей, которые могут нас обидеть. Раньше мама сама приносила нам покушать, но теперь она лежит и не встаёт. И со мной не играет и не разговаривает. Я звала-звала её, а она не отвечает. Мне очень кушать захотелось, но я терпела долго-долго. А потом у меня очень сильно заболел животик, и я пошла принести нам с мамой немного еды. Вот. – Малышка печально вздохнула.

В этот момент какой-то прохожий задел её, и лохмотья, прикрывающие голову девочки, свалились ей на плечи, открывая на всеобщее обозрение чуть заострённые кверху ушки. Аграфка?! Но этого просто не может быть. У девочки вполне человеческий цвет кожи, да и вообще она внешне не похожа на аграфов. Разве что ушки. И метиской она тоже быть не может. В своё время атлане позаботились о том, чтобы у их созданий не было совместного потомства с представителями других видов. Всё страньше и страньше, как говаривала героиня одной из сказок. А девчушка быстро накинула себе на голову слетевшие тряпки.

– А как тебя зовут? – спросил я, доставая из кармашка на поясе батончик аварийного суточного рациона. Классная, надо сказать, вещь. По размеру вдвое меньше стандартного батончика, но по всем основным параметрам на порядок превосходит тот противный кусок солёного пластилина. Его можно было залить водой и получить либо кашу, либо бульон, в зависимости от консистенции, а можно было и так, всухомятку схомячить и сутки не испытывать голода, получив при этом все необходимые организму элементы. Кроме того, у него был ещё один, пожалуй, самый важный плюс, он был очень вкусный.

– Мама называет меня Кейта, – ответила девчушка, не сводя глаз с моей руки. – А там, откуда мы с мамой прилетели, у меня был номер QGW17/931. Вот. – Она закатала рукав, и там на тоненькой детской ручке чётко отпечалась татуировка номера.

Я невольно до скрежета сжал зубы. Точно такое же я видел на кадрах кинохроники, когда показывали освобождённых из фашистских концлагерей детей. Видимо, мои эмоции отпечатались на моём лице, потому что девочка невольно попятилась назад.

– Извини, я тебя напугал. – Я взял свои эмоции под контроль и улыбнулся как можно более по-доброму. – Просто я не люблю тех людей, кто делает с другими вот такое. – Я кивнул на ручонку малышки. – Вот, возьми. Это вкусно.

Батончик буквально испарился у меня с ладони и исчез в складках лохмотьев, в которые была одета новая знакомая.

– А почему ты не кушаешь?

– Я с мамой поделюсь. – Девочка невольно сглотнула слюну. – Она тоже уже давно не ела.

– Нет, давай сделаем по-другому. – Я попытался воспользоваться одной из своих джедайско-псионских примочек, типа, это не те дроиды, которых вы ищете, но ничего не вышло. Девочка даже не отреагировала на воздействие. Оп-па, вот это номер.

– Давай ты этот батончик сейчас скушаешь сама, а маме мы отнесём другой. У меня ещё есть.

– А ты не обманешь, дяденька?

– Нет, не обману. – Я достал ещё пять батончиков и показал девочке. – И называй меня дядя Вик.

– Хорошо, дядя Вик, – с серьёзным видом кивнула Кейта. – Только там тебе будет плохо пролазить. Ты очень большой и можешь застрять.

– Я постараюсь, – всё так же с улыбкой ответил я.

Малышка улыбнулась в ответ и, аккуратно сняв обёртку с батончика, откусила от него кусочек.

– М-м-м, фкуфно. – Кейта зажмурилась от удовольствия и запихнула в рот остатки лакомства.

– Э, мужик! Ты долго будешь здесь рассиживаться, или, может, освободишь дорогу?! – злобно заорал какой-то торгаш, толкая перед собой здоровенный ящик на колёсах.