Последний секрет плащаницы

Жилю казалось, будто прошла уже целая вечность с того момента, как он покинул Париж. Его связывали многочисленные обязанности преподавателя Сорбонны, и ему с большим трудом удалось добиться от ректора отпуска. Целую неделю Боссюэ обдумывал свое путешествие. Он стал выяснять, как можно добраться до монастыря Поблет, и сведения, полученные от его друга, священника, очень ему пригодились. Узнав, что паломникам в этом монастыре охотно предоставляли кров и пищу, он решил идти до него пешком почти от самой границы. Долгий путь должен был помочь ему свыкнуться с образом пилигрима и сделать его историю более правдоподобной, поскольку идти ему предстояло по тем самым местам, которые посещали настоящие странники-богомольцы.

— Добрый день, — прервал размышления Жиля чей-то голос.

Боссюэ поднял голову и увидел человека, который сидел на телеге, запряженной двумя волами, и, улыбаясь, глядел на него.

— Тяжело идти дорогами Господа? — спросил крестьянин и улыбнулся еще шире, показав редкие зубы. — Подвезти вас, если нам по пути?

Жиль поспешно обулся и поднялся на ноги, хрустнув суставами.

— Да, нелегко, — с улыбкой ответил он, держась руками за поясницу. — Я иду в монастырь Поблет. Подвезете меня?

— Садитесь. Вообще-то я еду не в монастырь, а до постоялого двора, который немного раньше, но все равно оттуда вам уже недалеко будет идти.

Поблагодарив судьбу, пославшую ему этого простого доброго человека, Боссюэ взобрался на телегу.

— Меня зовут Пере, — сказал крестьянин, протянув свою широкую мозолистую руку.

— Рад познакомиться с вами, Пере. Меня зовут Жиль.

Пере слегка хлестнул волов длинным прутом и прикрикнул на них. Животные покорно двинулись вперед, и телега покатилась по дороге, шедшей в левую сторону от развилки.

— В наших краях редко бывают такие, как вы. Паломники, я имею в виду. Вы из Франции, верно?

— Да, из Парижа.

Услышав это слово, крестьянин возвел глаза к небу, словно даже упоминание этого — очевидно, нечестивого, в его глазах — города наводило на него настоящий ужас и требовало немедленного обращения к Богу с молитвой. Боссюэ рассмеялся, и, взглянув на него, крестьянин тоже стал хохотать, ударяя себя рукой по колену.

— Если вы идете в Сантьяго, — сказал Пере, все еще улыбаясь, — то вы немного отклонились от нужной дороги.

— Да, я знаю. Я услышал о Поблете от паломников, когда перешел границу, и вот решил посетить его, прежде чем продолжать свой путь в Сантьяго.

— И правильно сделали. — Крестьянин одобрительно похлопал Жиля по спине. — Это место, где действительно можно обрести благодать.

Всю оставшуюся дорогу они ехали молча, благодаря чему Жиль имел возможность наслаждаться чудесным пейзажем. По обе стороны дороги возвышались величественные горы: на их склонах росли ели и сосны, а самые высокие их вершины были покрыты шапкой ослепительно белых облаков.

— Ну, вот мы и приехали, — объявил Пере, спрыгнув с телеги.

Боссюэ огляделся и увидел справа несколько новых построек, часть которых была еще в стадии возведения. Светлые черепичные крыши и свежепобеленные стены домов ярко выделялись среди окружавшей их зелени.

— Большое спасибо, что подвезли.

— Не за что, не за что, — махнув рукой, ответил крестьянин. — Всегда приятно ехать в компании.

Пожав на прощание руку Жилю, Пере указал ему тропинку, по которой можно было дойти до монастыря, находившегося, по его словам, не больше чем в километре оттуда.

Зашагав по тропинке, Боссюэ вновь почувствовал сильную боль в ногах: близость цели ее нисколько не успокаивала. К счастью, монастырь действительно оказался неподалеку — вскоре Жиль увидел впереди стены, едва различимые среди густой листвы. Желая поскорее добраться до цели своего путешествия, он ускорил шаг, не обращая внимания на стертые и уставшие ноги.

Чуть дальше дорога сужалась, и впереди открывался глубокий овраг, тянувшийся по правую и левую руку, насколько хватало глаз. Попасть на другую сторону можно было лишь по узкому мостику. Рядом был установлен указатель с выжженным на нем названием: «Овраг Святого Бернара».

Пересекая мост, Жиль не удержался и перегнулся через каменный бордюр, чтобы посмотреть вниз. По дну оврага, где лежали валуны и ветви деревьев, струился небольшой ручеек, вероятно, превращавшийся зимой в стремительный полноводный поток. Боссюэ прокричал свое имя, и горное эхо послушно повторило его несколько раз, постепенно затухая. Весело улыбаясь, как мальчишка, довольный своей проделкой, Жиль добрался до другой стороны оврага. Каменный мост закончился, и под ногами снова зашуршал гравий, смешанный с пылью. Метров через сто оттуда дорога раздваивалась: одна тропинка, согласно указателю, вела в местечко под названием Ла-Пенья, а другая — к источнику. Боссюэ пошел по второй: это было ему не совсем по пути, но кристально чистая вода, лившаяся из металлической трубы в скале, манила к себе с непреодолимой силой.