Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ (ЛП)

— Демон?!

— Монстр?!

Все люди, кричавшие от ужаса, все они без исключения умерли. Они были убиты острым мечом Глена. Гоши посмотрел на удаляющуюся фигуру Глена и почувствовал, что не должен вступать в контакт с ним. Он не должен приближаться к Глену. Хотя это было только ощущением, а не конкретным решением, Гоши как человек, который всегда играл незначительную роль и испытывал чувство собственной неполноценности из-за своего младшего брата, по-прежнему обладал предчувствием. Так что он не должен лезть на рожон в такой ситуации. Если он продолжит преследовать Глена, это ничем хорошим не кончится.

Он испытывал то же самое чувство раньше. Честно говоря, он уже думал о побеге. Если бы он не использовал заклинание иллюзии, чтобы Мито и другие сбежали, он нашел бы способ спасти себя.

Если бы он выдал местонахождение своих товарищей, он был бы в состоянии убежать от солдат.

Он был уверен, что смог бы улизнуть с эпицентра происходящей битвы, и что он сумел бы спрятаться, и все бы прошло мимо него. Впоследствии он чувствовал подобные предупреждения. Каждая клетка в его теле била тревогу, крича ему, что он не должен приближаться к Глену. Велела ему бояться ступать рядом с этим демоном. Тем не менее, Гоши решительно шел через этот коридор, скользкий от крови. Если бы его спросили, почему он рискует собой, он бы ответил, что это демон был его товарищем. И было ясно, что его друг Глен нуждался в помощи. Было ясно, что он не мог контролировать свою силу. Таким образом:

— Ах. Черт, какая досада, — бормоча себе под нос, шатаясь, Гоши погнался за Гленом.

***

Каждый раз, когда лезвие поглощало кровь Глена, он чувствовал, что его сила растет. Убийство. Каждый раз, когда он убивал человека, он чувствовал себя счастливым. Смерть. Каждый раз, когда отрубал кому-нибудь голову, он пребывал в эйфории. Кроме того, демон в нем становился сильнее. Его влияние на Глена также все возрастало. В его сердце желания постоянно шептали ему:

— Ну же, больше, еще больше!

В его сердце демон беспрерывно шептал ему:

— Чувствуешь себя прекрасно, не так ли? Ты сильный. Ты можешь доказать свою силу и чувствуешь себя замечательно, правда?

В его сердце Ноя говорил:

— Замечательно, ты спас Саюри!

— Как ты меня раздражаешь.

— Великолепно, ты спас Шигурэ!

— Ты действуешь мне на нервы.

— Потрясающе, ты спас Гоши!

— Заткнись, демон.

— Но ведь благодаря тому, что ты выбрал силу, теперь ты можешь спасти всех. Потому что ты принял меня. Вот почему ты должен идти и спасти еще кое-кого. Спаси больше жизней. Так много, что тебе не придется оглядываться назад. Вот почему ты сможешь спасти целую вселенную! Ну, пожелай чего-нибудь. Испытай желание силы. Возжелай меня. Больше. Больше. Больше!

Демон звал его. Ноя бормотал ему эти слова.

Глену уже стало известно, что вся школа была заколдована Махиру так, что это проклятие усугубляло его желания. Это чувство было очень комфортным. Заклинание, казалось, передавало то, чего он хотел, он сразу же чувствовал радость. Когда спасал друзей. Когда убивал. Его человечность постепенно поглощалась демоном. Он подумал о том, что это плохо. Если так продолжится, все произойдет в соответствии с планами Mахиру. В соответствии с желаниями демона. Он опасался того, что, если так будет продолжаться, в нем не останется никакой человечности. Он станет демоном. Он полностью превратится в демона. Он должен был сохранить рассудок в последний момент.

Не обращать внимания на огромное удовольствие, которое он получал каждый раз, когда убивал. Не обращать внимания на радость, которую он испытывал каждый раз, когда спасал кого-нибудь. Если он все еще сохранил свой разум, то он должен отступить прежде, чем станет слишком поздно. Тем не менее, это было трудно контролировать. Потому что у него было оправдание. Потому что у него было оправдание, пока все его товарищи не окажутся спасенными. В его сердце Ноя снова заговорил:

— Иди, спаси Мито. А вдруг ее изнасиловали? Накажи их и поставь на место, ты почувствуешь себя восхитительно. А вдруг ее убили? Отомсти за нее, и ты почувствуешь себя великолепно. Ах, почему в мире так много радости? Я хотел бы объединиться с твоим телом пораньше, тогда я смогу выйти и поиграть!

В тот момент Глен убивал. Убивал врагов. Как много врагов он убил к этому времени? Сколько учеников Первой старшей школы Сибуи он спас? Он не был уверен в этом. И самое главное, почему он убивает солдат «Храма Хякуя»? Даже причина этого была забыта в хаосе в его сознании. Но в любом случае ученики Первой старшей школы Сибуи не могли быть его союзниками. Как и род Хиираги. Тогда почему он защищает людей, которые даже не приходятся ему союзниками? Почему он убивал этих ублюдков, ведь он даже не был уверен в том, что они его враги? Что он делает? При всей честности, разве он будет чувствовать себя лучше, перерезав их всех? Он думал об этом. Если да, разве он освободится от своих горестей?