Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ (ЛП)

Двойной шпион в секте Хякуя. Но, в конце концов, оказалось, что Maхиру была на стороне Хиираги. Она родилась и жила только для этого.

Эта женщина… Даже ей с ее выдающимися способностями не удалось сбежать от Хиираги. Это была ее миссия как члена семьи Хиираги — оставаться связанной в клетке. Тогда получается, что ее чувства к Глену — тоже фальшь? Были ли ее эмоции ложью, предназначенной секте Хякуя? И ее причины для предательства «Имперских Демонов» тоже ненастоящие? Курэто так не думал. Но если это правда, то Махиру воистину была совершенством.

С самого детства она была способна манипулировать окружающими, и все из-за расцветающей в ее сердце любви. Курэто думал, что это невозможно, но она действительно была чудовищем. Он чувствовал, что это не так, он всегда наблюдал за ней и мог понять ее. На лице Махиру всегда было печальное выражение. И Курэто тоже страдал. Она чувствовала то же самое, что и ее брат. Давление сверху, подавленное ощущение. В этом мире, где они родились, где они были наследниками Хиираги, единственное, чего им хотелось, — сдаться и впасть в отчаяние. Поэтому на лице Махиру маской застыло то же самое выражение. Она делила эту боль с братом и чувствовала то же самое. Она была сильной и умной, и Курэто думал, что его гложет та же печаль и тоска.

— Чем отец шантажирует ее так долго? Что предложил ей в обмен на вечное преследование? — спросил Курэто. Ответ на этот вопрос был слишком прост. Что могло сломать крылья гениальной Махиру? Почему ей не удалось улететь из клетки?

— Вашу младшую сестру, — ответил Тэнри.

Не убивать Шинoa. Не использовать ее в качестве экспериментального материала.

Дав ей такое обещание, отец Махиру отрубил крылья своей гениальной дочери. Вот что произошло. Это правда. До тех пор пока в теле теплится жизнь, эмоции, чувства, без слабости не существует подавляющего присутствия.

— Kурэтo…

— Да?

— Нужно ли мне взять еще одного заложника, чтобы шантажировать и тебя?

Конечно, он сказал бы подобное. Его отец знал все. Он знал, что чувствует Махиру. Знал, что испытывает Курэто. Нет, его отец находился в таком же положении. Кто контролировал его? Кто все это придумал?

Kурэтo ответил:

— Обучи меня, отец, чтобы у меня не было слабостей… — он подавился словами на половине предложения, услышав звук выстрела. Струя алой крови взмыла в воздух. Оторванная женская нога приземлилась на землю. Тут же чье-то тело рухнуло навзничь.

Аой. Аой подстрелили, и она потеряла ногу. То, о чем он спросил ее недавно, когда она ответила, что служит лишь ему… Это можно было счесть изменой. Поэтому они целились в Аой. Тем не менее, девушка не издала ни звука. Но ей было очень больно, и она взглянула на него снизу вверх со слезами на глазах. Потому что она знала, что ее крики обратятся слабостью ее господина. Kурэтo с нежностью смотрел на нее. В выражении его лица было что-то, позволившее его слуге сражаться с болью. Из гарнитуры снова раздался голос отца:

— Должны ли мы взять ее в заложники, Kурэто?

Он молвил:

— Отец, я принимаю свою судьбу.

— Это не ответ.

— Как и сказал отец, я приму свою судьбу.

— Это не ответ, Курэто!

— Ну, если так, тогда убей Аой.

Aoй все еще смотрела на него снизу вверх. Глядя на нее, Курэто заключил:

— Так я и думал.

— И правда. Ладно. Если ты переживешь завтрашний день, то однажды станешь наследником Хиираги. Продолжай готовиться.

— А как же Maхиру? Если она сражается на стороне Хиираги, значит, она унаследует титул…

Но Тэнри оборвал его:

— Она не выживет.

Kурэтo сузил глаза.

— Вот как. Значит, моя сестра…

— Конечно. Я знал об этом плане с самого начала. В отличие от тебя Махиру принимает свою судьбу.

То есть, она умрет сегодня или завтра. Она умрет на Рождество в шестнадцать лет. Она жила так с детства, и она влюбилась в Глена, хоть и знала о том, что ее любовь останется с ней до самой смерти. Знала о том, что ее жалкая любовь обречена, и в одиночку обманула целый мир. В определенной степени Курэто понимал ее привязанность к Глену. Неразделенная любовь. Бесплодная любовь. Но все же она все еще хотела попробовать свободу на вкус. Maхиру была сильной. Необычайно сильной. Эта сила была ненормальной. Курэто не знал, смог бы он убить отца или же нет, но если бы Махиру захотела этого, она, вероятно, смогла бы. А он не мог, потому что в этом не было смысла. За Хиираги стоял кто-то сверхмогущественный, и даже если бы Махиру вступила в союз с сектой Хякуя, она бы не смогла свергнуть власть Хиираги. Именно поэтому она повиновалась. Хиираги предрешили, что она будет следовать своей судьбе. Это было настоящим отчаянием. Подавляющим отчаянием. Но тем, кто родился в семье Хиираги, вся жизнь являла собой бездну отчаяния.

— Это все, что ты должен сказать? — заговорил Тэнри.

Kурэтo ответил:

— Да.