Последний Шаман 2

Дождавшись, когда передо мной поставят большую кружку с травяным отваром, я от души к ней приложился, сел в кресло и ноги блаженно вытянул. И если бы не предстоящий допрос, момент идиллии был бы славным.

— Рассказывай. — велела она, сев напротив и руки в замок сцепляя.

— Что именно? — приподнял бровь, дабы узнать конкретику её интереса.

— Кто она и где ты пропадал? — спросила она жёстко и в тоне Елизаветы я нет-нет, но отследил доселе не слышанные мной нотки.

Неужто она ревнует? Да не, бред какой-то. Если бы это было так, то она давно бы уже из-за внимания дочек в мой адрес отреагировала, а значит здесь что-то другое. Хотя если всё же приглядеться то… эти жесты, эта поза, взгляд её, задерживающийся на моём лице дольше обычного. Психологический опыт незабвенного Грея зазвенел в звоночек и я скосил глаза в сторону тумбы с зеркальными вставками. И от увиденного сильно удивился.

Будучи таким же седым и заросшим, я лицом помолодел изрядно. Морщины исчезли, кожа разгладилась, а цвет и упругость её и вовсе стала как у Лизкиных дочек в районе ягодиц. То есть упругая, блестящая и подтянутая.

Собой залюбовавшись, я как-то и подзабыл, что мне вопрос задали.

— Семён? — нетерпеливо вопросила Лизка и я задумался.

— Да как тебе сказать… — секунды шли, а я думал и думал над всем произошедшем и в конце-концов плюнул и выдал прямо. — А в прочем знаешь. Эта девушка та самая ундина, которую я встретил по пути сюда. В лесу я натолкнулся на ликвидатора и мы с ним прекрасно побеседовали. А после мы пошли выручать волчиц и помогли им вернуться в человеческий облик. Попутно он меня учил волшебным символам и в целом мужиком он оказался, прям что надо. Чуть не убил, конечно, но зато значок подарил. Вот этот.

Указав на свою грудь, я осознал, что значок случайно задом наперёд надел. Чертыхнулся, перевесил как нужно и Елизавета глухо выдохнула. Видимо в течении всего моего длинного монолога она не дышала и сейчас в себя приходила.

— Ну как, утолил я твоё любопытство? — спросил у подруги, всё ещё с недовольством вспоминая её упрямство.

— Ох, Семён. Если ты мне однажды приведёшь однорога, как из сказок, то я уже не удивлюсь. — прижала она пальцы к вискам, медленно их растирая.

— Правильно говорить единорога. И я его на задний двор привёл. — не преминул сказать серьёзно, тон шутливый пряча за глотком отвара.

— Что⁈ — встрепенулась Елизавета, взгляд свой в окно бросая, и под мой смех вперемешку с хлюпаньем, от души огрызнулась. — Ну ты и дурак.

— Да я пошутил.

— Да я поняла!

Пиликнула плита и Елизавета рассержено встала. Вот только лёгкая улыбка в уголках её губ от меня всё таки не утаилась. Громко передо мной тарелку с отварной картошкой поставив, она ложку в неё плюхнула и на своё место вернулась.

— Ешь давай, чтоб тебя, доведёшь ты меня однажды своими приколами. — пробурчала она, отворот тёмного элегантного свитера поправляя.

— Ворчишь как бабка. — подколол подругу и та лишь фыркнула.

— От старика слышу.

Но общее настроение всё таки в горку пошло.

Под мерный шорох дождя за стенами я картошку наворачивал за обе щеки, а когда в мою сторону Елизавета консерву с рыбкой подтолкнула, то и вовсе душа запела. Смешал всё в одно и принялся уминать, только за ушами трещало. Тишину такого домашнего момента я бы продлевал и продлевал, но подруга вновь заговорила о насущном. Причём тему подняла непростую, хотя, в нашем то положении, другим взяться и неоткуда.

— Ликвидатора, говоришь, встретил? — спросила она, травяную сигарету доставая и в пальцах её покручивая, не спеша закуривать.

— Ага. Медвяном назвался. И судя по всему, его к нам отправили надолго. У него тоже ошейник, запрещающий о работе рассказывать, но чай башка у меня на голове есть и всё нужное подметил. Провизии у него много. Может года на три, так что… Понимаешь, да? — задал риторический вопрос, ибо видел, как она щёпоть к переносице подставляет в том жесте, в котором обычно слёзы сдерживают.

— Понимаю. — сказал сухо и зажигалкой чиркнула.

— Ну а раз понимаешь, может уже пора? — указал на её шею и она затянулась в долгую.

— Может и пора…Вот только. Это же билет в один конец. — произнесла тихо, в маленькую чашечку пепел стряхивая.

— А мы уже в конце, Лизка, оглянись. Хуже, чем сейчас, положения не придумать. Если бы нас хотели эвакуировать, то сделали бы это сразу. Да вот видимо властям местным столь ссыкотно, что пока тут никого в живых не останется, они зону и не уберут. Только и остаётся, что выживать всеми силами, либо лапки складывать и в печь ложиться, — ложкой я доскреб остатки, облизал тщательно и в сторону Елизаветы её направил. — Я вот планирую выживать. А ты?

Право слово, не хотел я прижимать в угол свою подругу, но другого выхода она мне оставила. Кривя губами и пуская струйки травяного дыма, она ноготком мизинчика лоб свой почёсывала, постепенно решаясь.

— Ладно уж, делай это со мной и только…

Договорить она не успела. Сверху послышался топот ног и в кухню забежали девчонки, наперебой радуясь.

— Ура, маменька, наконец-то!

— Давно надо было тебя освободить.

— Ты же нам расскажешь потом, какие изменения будут?