Последний Шаман 2

— Кавее, ве-ве, вор-врар. «Да неет, что ты, он такой послушный» — глаголил Белый убедительно, вот только я ему нисколечко не верил и он под конец сдался. — Вар-кавар. Керер-рерр. «Просто аппетит у него отменный. В том числе и на целлюлозу.»

По лбу хлопнув, я себя внутренне распинал, так-как совсем забыл про кормёжку своего зверинца. Привык как-то, что гуси и на подножном корму живут, но так мой-то особенный. Надо будет ему и правда косточек с мяском донести, если у Якова в запасах остались. А ещё и Чарли проведать надо. Да и в принципе узнать, как дела обстоят…

Голова пошла кругом и я сосредоточился на нынешнем деле, вводя ворона в план действий. Тот покивал уверенно и предложил второе кресло рядом с Елизаветиным поставить. В меня его посадив, он велел за руки взяться и на наши сомкнутые ладони уселся. Начал надиктовывать слова транса, а я попутно Елизавете переводил, чувствуя, как тяжелеют мои веки.

Знакомые слова текли потоком и в них я обретал спокойствие.

'Почувствуй положение своего тела.

Почувствуй пространство, которое тебя окружает

Звуки вокруг только помогают нашему процессу

Почувствуй одежду на своём теле

Где-то она прилегает плотнее, где-то свободнее

Почувствую своё дыхание

На вдохе воздух прохладнее. На выдохе теплее.

С каждым вдохом ты погружаешься глубже вовнутрь себя

В пустоту…

Пустота слева. И пустота справа.

Пустота спереди. И пустота сзади.

Пустота сверху. И пустота снизу.

Пустота вне тебя. И пустота внутри тебя.

Ты и есть Пустота.'

И в этой пустоте открыв глаза, я увидел перед собой тёмно-синего цвета равнину, не имеющую ни края, ни конца. На этой равнине прямо передо мной стояла Елизавета и точно также, как и я пару секунд назад, она открывала глаза.

— Таааак. Тихо-тихо-тихо. Спокойно дышим, меня слышим. Всё хорошо. — сказал ей ласково, так как осознав себя, она тут же попыталась дёрнуться, но путы сделать этого не позволили.

Будучи крепко связанной, она не то что руками подвигать, даже сказать ничего не могла, та как уста её тоже оказались плотно связаны.

— Вот так, спокойнее. Это твоё внутреннее пространство и да, за моей спиной куча дверей и их пугаться не стоит, — проследил я за её удивлённым взглядом и добавил. — За твоей спиной, между прочим, точно такие же, так что не переживай.

Попытавшись оглянуться, она вновь наткнулась на оковы ограничителей и недовольно посмотрела на меня.

— А я то в чём виноват? Не я на тебя барьеры вешал, но я их сниму. Белый, подсказывай, что за метод? — обратился я к пернатому, который блаженным светом сидел на моём плече и просто кайфовал. Почему его именно так вмазало, я не понял, но расспросы об этом отложил на попозже. По клюву его постучав, я попросил ещё раз. — Белый, ау. Ты нам нужен.

— Да-да. Я здесь. Итак. Направь намерение на сердце Елизаветы. Вокруг него находятся корни пут и если их разрушить, то и снаружи оковы распадутся. — поведал нам ворон и, приглядевшись, я подтверждение его слов увидел.

В центре груди жгуты истончались и плотным покровом создавали некий кокон. Направив в эту область намерение, я наткнулся на обжигающий импульс со стороны Елизаветы и ойкнул. Быстрее меня ответил белый ворон, говоря учтиво и деликатно.

— Сударыня Елизавета, прошу вас, пустите Семёна к своему сердцу. Я прослежу, чтобы он всё сделал правильно и не поранил ваши чувства.

На этот пассаж я мысленно хмыкнул, а вот подруга детства кивнула и пропустила меня. Почти касаясь её пальцами, я закрыл глаза и зашептал коротенький заклинательный стишок из деревенского детства, очень кстати подходящий к ситуации. Ведь действовать огнём я рискнул, боясь подругу поранить.

Раз-два-три, сорнячок, помри.

Три-четыре, вымри шире.

Пять и шесть, вот ты есть

И тебя нету, и без привета,

Сложим в пакеты и на расход,

И на расцвет, и на расплод,

Мы тебя пустим. Будет без грусти,

Будет без гнусти наш огород.

Всё твоё тело на пользу пойдёт.