Последний шанс

Рошан посторонился, пропуская женщин в их палатку. Намеки намеками, но им нужно было отдохнуть после смены. Кроме того капитана ждала своя работа. Проводив взглядами перешептывавшихся женщин, он пошел к космопорту, на крыше которого его люди монтировали орудия ПВО.

Николь устало укачивала плачущую девочку, сама с трудом сдерживая слезы. Она уже успела привыкнуть к полуголодному существованию, и смирилась бы с ним, если бы не дочь. Кормить трехмесячного ребенка едой их пайков было невозможно, а молока у нее не хватало. От беспомощности девушке хотелось выть.

– Ники, да уйми ты ее, наконец, – недавно прибывшая в госпиталь блондинка недовольно покосилась в сторону девушки.

– Не тронь ее, Эллис, – рядом с Николь присела шатенка, днем говорившая с капитаном артиллеристов. – Посмотрела бы я на тебя на ее месте.

– А зачем рожать было, когда прокормить не может, – девушка села на своей кровати.

– Думай, прежде чем говоришь, – размашистая пощечина вернула недовольную в лежачее положение. – Еще раз Ники хоть слово скажешь – не посмотрим, что ты из влиятельной семьи.

Рыженькая присела с другой стороны от Николь.

– Далия, Мириам, спасибо вам, девочки, – Ники натянула кофту и начала укутывать дочку. – Мы погуляем, пойдем.

– Куда, – шатенка взяла у девушки ребенка, пока та натягивала свитер.

– Метель начинается, – вошла в палатку черненькая. – Ники, ты куда это?

– Пойдем, Люта, воздухом подышим, – девушка достала шаль, ловко обмотала ее вокруг туловища, чтобы осталось место для малышки. – К Рафилю загляну, вдруг у него продукты какие есть, может, выменяю немного.

– Может тебе к капитану сходить, – предложила рыженькая Мириам. – Хоть накормит. Все и тебе и Але легче будет.

– Так он, вроде, вас звал, – обвела она взглядом подруг.

– Он не сказал, кого. А ты иди.

Николь обвела товарок испуганным взглядом.

– Да не бойся ты, – приобняла ее Далия. – Он тебе плохого не сделает. Лучше о дочке подумай. И Ники, ты постарайся этой ночью не приходить, – попросила она у девушки, – к нам артиллеристы заглянуть обещали, познакомиться. Ну да ты девочка умная, понимаешь.

Девушка молча кивнула. Хуже, и правда, не будет. Ей самой терять уже нечего. А коли прогонит, тогда или к солдатам пойдет, или к Рафилю. Тот до женщин был не охоч в силу возраста, но иногда подкармливал, или обменивал на продукты пайковые сигареты или что-нибудь ценное. Впрочем, ценного у Ники уже ничего и не осталось. И так из дома без всего ушла, с дочкой под сердцем да медяками в кармане. А в госпитале и не разживешься. Разве что раненый какой подарок сделает. Хоть и мелочь, а не раз выручало. Да и переночевать он ее всегда пускал, когда истосковавшиеся по вниманию здоровых, еще не изнуренных войной мужчин, медсестры устраивали посиделки с вновь прибывшими. Укутав малышку, девушка устроила ее в шали, подхватила маленький рюкзачок, сшитый из старых вещей, и вышла из палатки.

Как и сказала Люта, начиналась метель. Здание госпиталя угадывалось огнями да горящими рядом бочками, возле которых обычно собирались раненые: курили, тайком попивали невесть где взятый спирт или самогон, обменивались последними новостями и слухами. Серая коробка космопорта выделялась на фоне белесого неба и снежной стены.

На улице малышка затихла. Николь дошла до госпиталя, а потом медленно побрела к землянке капитана. Размеренные движения убаюкали малышку, и девушке оставалось лишь надеяться, что она не проснется с плачем в неподходящий момент.

Перед входом Ники замерла. На мгновение страх перед незнакомым мужчиной, перед тем, на что она решилась, парализовали. Но слабое шевеление дочки тут же протрезвило. Выбора у нее нет. Или ночь, или несколько, с артиллеристом, или ее девочка не доживет до эвакуации. Вздохнув, Николь толкнула дверь и шагнула в светлое помещение. Дверь с легким стуком захлопнулась за спиной.

– Доброго вечера, господин капитан, – девушка порадовалась, что голос прозвучал уверенно.

Рошан медленно обернулся. Улыбка на его лице сменилась недовольством.

– Ты что тут делаешь. А ну брысь к старшим, – прикрикнул он на нее.

– Так вы же сами… – начала объяснять она.

– Девочка, я не сплю с малолетками, – прозвучало слишком жестко и властно, но сейчас Рошану меньше всего хотелось проводить воспитательные беседы. – Так что иди отсюда и позови кого-нибудь постарше.

– Заняты все постарше, – предприняла последнюю попытку Николь.

– Вон отсюда, – прикрикнул он на нее.

Девушка тихонько покинула землянку. Снег валил стеной. Пытаться поговорить с солдатами и обменять у них несколько сигарет на хлеб не имело смысла – в такую погоду все предпочитали сидеть в палатках, где не так тепло, как хотелось бы, зато сухо и нет ветра. Оставалось идти в космопрот. У Рафиля всегда найдется для них уголок потеплее да стакан кипятка с сахаром. Не бог весть что, но и за то девушка была ему благодарна.

В шали завозилась проснувшаяся дочка, захныкала. Ники попыталась укачать ее, но девочка только громче плакала.

– Тише, маленькая, тише, – прошептала девушка, стирая слезы с лица. – Сейчас к Рафилю придем, там покушаешь.