Последний шанс

— Вчера... — Тюльпанов смутился. От смущения он краснел до корней волос и выглядел виноватым, взгляд его добрых глаз становился заискивающим. — Она позвонила еще перед обедом: «С мамой плохо. Еду». Я знал, что она поедет на машине Пряникова, он ей доверяет свой автомобиль. Спрашиваю: «Я тебе нужен?» Отвечает: «Я тут кое-что достала для Екатерины Ильиничны, она просила... Подъезжай к шести часам к Пролетарскому переезду, жди рядом с автобусной остановкой. Только без опозданий, у меня каждая минута на счету: дорога ведь дальняя». В шесть я был на условленном месте. Она подъехала с каким-то мужчиной. Шепчет мне: «Отвези этого мясника куда скажет. Нужный человек». Передала для Екатерины Ильиничны поллитровую баночку черной икры и коробку с двумя палками колбасы. Колбаса особая, каждая палка завернута в фольгу. Мужчина сел на заднее сидение, Аля чмокнула меня в щеку и прошептала: «Я тебя люблю. Знай это, что бы со мной ни случилось». Села в пряниковскую машину и уехала.

Его рассказ ни в чем не расходился с показаниями самой Тюльпановой и Пряникова.

— А кто был в машине с Алевтиной Кузьминичной? — полюбопытствовал Иван Иванович.

— Кто там мог быть? — удивился Тюльпанов. — Я не заметил... По-моему, никого. А что?

— Дорога-то дальняя, в оба конца без малого две тысячи километров. Да там, на месте, придется поколесить. Слыхал краешком уха, будто Генералова ей: «Возьми моего механика...» Ну, Прудкова, который помогал Екатерине Ильиничне ухаживать за машиной, — пояснил Иван Иванович, стараясь не давать Тюльпанову повода для ревности.

— Да нет, будто никого не было. А по совести, я и не приглядывался. Разволновало меня ее признание. Таких слов я от нее за все шесть лет ни разу не слыхал. Только однажды, перед свадьбой. Но с тех пор как она узнала, какой ей достался муж, — ни разу.

В сказке «Аленький цветочек» Настенька тоже не сразу сказала Чудищу: «Люблю». Нужно было время, чтобы родилось это светлое чувство в ответ на доброту.

Но чем вызвано предупреждение: «Что бы со мной ни случилось»? Что могло случиться с Алевтиной Кузьминичной? Неважно, где к ней подсели спутники: в Донецке или на Мариупольской развилке, но о том, что будет обстрелян Тельмановский пост ГАИ, она в любом случае не могла предположить. Если бы она думала о больной матери, то сказала бы «что бы с мамой ни случилось», но Тюльпанова почему-то сказала «со мной».

— А как выглядел тот «мясник»? — интересовался Иван Иванович. — Сколько ему лет? Какая внешность? Особые приметы: борода, усы, шрамы, родимые пятна?..

— Я к нему не присматривался. Не люблю Алиных знакомых, в каждом из них мне чудится Пряников... Не поверите, но я очень ревнивый. По сравнению со мной Отелло — невинный ребенок. Но мне хочется удушить не Алю, а всех, кто... Словом, вы меня понимаете. Соперников! Сел он на заднее сидение, и я старался не глядеть на него. Но ему где-то лет под пятьдесят... Глаза умные...

— А особые приметы? — намекнул Иван Иванович.

— Не знаю... Я же говорю, мне было неприятно смотреть на него... В сером свитере.

— С бородой?

— Бороды не было, это помню хорошо.

Умные глаза — конечно, тоже примета. Но скорее это эмоции. Одному глаза показались умными, а другому — злыми и хитрыми.

У Ивана Ивановича возникла мысль: взять Тюльпанова и нагрянуть с ним в гости к Щеранскому-Шурину (адрес в справочном, наверное, уже подготовили). А вдруг Александр Васильевич опознает: «Этого я возил на Северный автовокзал». Проверить Щеранского-Шурина. Фамилию-то он сменил, да натура осталась та же. Нашел себе теплое местечко: холодильник. Возможно, предлагал Алевтине Кузьминичне «дело»: «У тебя солидная клиентура, у меня — солидный товар». А уж в городском государственном холодильнике солидный склад всяких продуктов, в том числе самых дефицитных.

Познакомиться с Шуриным-Щеранским все равно придется. Но всему свое время. В розыске важно из множества возможностей выбрать ту, которая ведет к цели самым коротким путем. Является ли в данный момент Шурин М. А. именно тем звеном, которое ведет к истине?

— Александр Васильевич, где вы расстались с мясником?

— Он сказал: «На Северный». Подъехали к автовокзалу. Он подтолкнул меня в плечо, мол, здесь. Я остановился у тротуара. Он хлопнул дверцей и пошел куда-то назад, за машину. Я с облегчением вздохнул и поехал сюда, к Генераловым. Вот и все.

«Негусто», — подумал Иван Иванович. Не прибавилось ни одной детали к обвинению против Тюльпановой.

У этой загадки — другая отгадка

Иван Иванович не видел никакого смысла держать Тюльпанову под арестом. Во имя чего?