Последний шанс

– А я не могу не смотреть! Ты моя, понимаешь? Моя! И я никогда тебя не отпущу! – За плечи её схватил и встряхнул. – Если понадобиться – выбью из тебя эту дурь.

Снова Элю оттолкнул, а у самого в глазах столько злости, что, казалось, примешь её всю на себя и надорвёшься.

– Не смей меня трогать.

– Что?! – Он развернулся и зло усмехнулся. – Что ты сказала?

– Не смей. Меня. Трогать! Ты мне никто, понял. – Губы затряслись, но сказать хоть что-то было нужно. Смотрела в его глаза и ничего не видела, ничего кроме нескончаемой злости. К дверям метнулась.

– Куда пошла?! – Двинулся за ней, сжимая, разжимая кулаки.

– Я ухожу от тебя.

– Проходили уже, знаем.

В дверях её догнал и снова за плечи схватил, пальцы больно вцепились в тело и безжалостно сжимались.

– Эля, прекращай дурить, если ты сейчас не одумаешься, нам с тобой больше не о чем разговаривать. – Вроде даже успокоился, только руки сжимал сильнее. – Это всё, понимаешь? Конец. Я устал. Ты уже не та девочка, с которой я познакомился, не та. Что ты из себя делаешь? Мне это не нужно! Я тебя хочу, а не эту стерву, которую сейчас в руках держу. Ты меня позоришь, понимаешь, отца своего, мать…

– Ещё пару минут назад была шлюхой, а теперь стерва… позорю вас всех? Что дальше? – Смотрела открыто и улыбалась, и улыбка была настолько равнодушной, что руки Руслана сами собой разжались. А Эля их напоследок откинула и бросила на прощание дерзкий взгляд, словно это и не она смотрела. И вообще, какая она… настоящая…

Дверь за собой с силой захлопнула, и ноги тут же затряслись, подкатили слёзы, которые уже нельзя было сдержать. Только успела рот рукой зажать, чтобы не было слышно жалобного воя. Да, да… всё правильно. Так и должно было быть. Пусть так. Пусть больно, но дальше будет легче… наверно. Пыталась себя убедить в том, что всё правильно, но слёзы продолжали катиться по лицу, она даже вытирать их не успевала. Шла по лестнице, всё вокруг расплывалось, когда третий раз споткнулась, остановилась. Воздуха не хватало, внутри было пусто, но при этом очень тяжело. Ведь должно было стать легче, должно!

По стенке съехала, не в силах продолжить идти, да что там, не было сил даже стоять. Головой качала, не веря в то, что произошло. Знала ведь, что так будет. Готовилась. Но ничего не получилось, всё равно всё не так!

– Девушка, вам плохо? – Склонилась пожилая женщина, лицо её казалось знакомым.

Эля от неожиданности плакать перестала, словно её на месте преступления поймали, глаза вытаращила, последние слёзы смахивая, медленно поднялась, сумочку с колен стянула и выпрямилась, стараясь ком, ставший в горле, проглотить.

– Нет, всё в порядке. – Пробормотала шмыгая носом.

– Может, Руслана Валерьевича позвать?

– За-за-зачем? – Наконец, узнала в женщине консьержку и приняла невозмутимый вид. – Это ни к чему, я же сказала, что всё в порядке. – Собралась уже идти, но вспомнила о банальной вежливости и снова на женщину обернулась. – Спасибо вам… и извините.

Из подъезда вышла уже другим человеком, Руслану никак нельзя было показывать свою слабую сторону, и она постаралась. Солнечные очки нацепила, улыбку из себя выдавила и уверенной походкой направилась в сторону проспекта. Шла, неприлично виляя бёдрами, даже с каким-то мужчиной, видимо, соседом, пофлиртовать успела, обернулась к нему, когда какой-то комплимент услышала и плечиками пожала: что есть, то есть. Чувствовала на себе тяжёлый и до боли знакомый взгляд. Он как всегда прожигал насквозь, всё внутри будоражил, заставлял сердце биться в бешеном ритме. И почему вызывает такие чувства?.. Ведь обычный мужчина, один из многих… но он один… такой родной и необходимый.

Когда за углом дома скрылась, ноги новь затряслись, Эля к стене прижалась и почувствовала холод, исходящий от камня, попыталась дыхание восстановить, но ничего не получалось, всё не так… теперь всё по-другому.

В родительской квартире она в этот день не появилась, да и зачем им всё это знать? Даже домработницу к себе не вызвала, чтобы лишний раз внимание не привлекать. Переоделась в любимый трикотажный костюм, по которому уже успела соскучиться: рядом с Русланом в таком бы ходить не решилась, рядом с ним сплошь пеньюары, роскошные комбидресы, вызывающие корсажи. А сейчас вжалась в большое кресло, прижала к себе колени и смотрит в пустоту. Всё, что произошло за последние месяцы, казалось сказкой, которая и не с ней была, а с какой-то незнакомой, другой девушкой. Теперь её скучная одинокая жизнь вернулась, а вместе с ней вернулась болезнь, страхи и сомнения, от которых так успешно открещивалась всё это время. Теперь в её жизни нет мужчины, нет любви, да и вообще, ничего нет, как и самой жизни.