Последний шанс

– Хм, – усмехаюсь, закусывая губу, – как быстро вы меняете лагерь. Ваш сын развлекается…– обрываю себя на полуслове.

– Это ваши проблема Мирослава, вам нужно разобраться в этом. Тебе нужно поговорить с ним и не строить из себя невинную жертву, – отчеканила она размахивая руками.

– И в чем же я по вашему виновата? – губы дрогнули, чувствую приближение слез.

– Я не говорила этого, – запинается отводит глаза, плечи уже не так напряжены.

– А то как же, вы же видеть меня не хотите после всего… – прохожу в холл, любуясь дворцом через витражные окна, вспоминая моменты здесь несколько лет назад. Сколько же мы упустили тогда?

– Мирослава, – тяжело вздыхает.

Конечно, а что на правду скажешь.

– Давай выпьем чаю, – приглашает на кухню.

– Хорошо, – прохожу усаживаясь за стол, – только я к чаю ничего не взяла, извините, – развожу руками.

– У меня все есть, – начинает суетится и передо мной появляется белая чашка с чаем, какие-то пирожные.

– Нравится Италия? – указываю на десерт.

– Да, только квартира для меня слишком большая, хочу в Москву, – карие глаза в момент становятся стеклянными.

– Мариам, все ваши дети здесь, – прячусь за чашкой вдыхая приятный запах мяты.

– Мой муж там, девочка, – вытирает слезы.

– Он бы хотел, чтобы вы были с внуками и заботились о них, – пытаюсь ее успокоить и не заплакать.

– Да, он бы сам хотел быть с ними Мирослава, – отпивает чай, шмыгая носом.

– К сожалению, – не нахожу слов утешения.

– Мы ведь столько лет вместе, почти пятьдесят, я вышла за него замуж совсем девчонкой, – вытирает слезы салфеткой.

– Мариам, у каждого свой срок, прошу не вините никого в его смерти, – ищу понимание в глазах.

– А я и не виню девочка, неужели ты думала, что я буду винить тебя?

– Да, именно так и думала. Почему вы тогда избегаете меня?

– Я видела какую боль перенес мой сын из-за тебя и твоих секретов, – машет головой, – это сложно простить дочка, на это был способен только мой муж, который трезво смотрел на поступки младшего сына, но я не могу, я мать, – шепчет с досадой.

– Понятно, – отворачиваюсь к окну, смотрю на город.

– Я бы хотела чтобы он был счастлив и мой внук был счастлив, но это не возможно пока вы вместе, – она говорит слишком очевидные для меня вещи, то на что я закрывала глаза и не могла признаться себе.

– Когда вы вместе – это приносит столько несчастья Мирослава, – шепчет, – Ты ведь сама его не любишь. Тот мужчина, что прилетел на следующий день после аварии, что затеял драку с Амираном, Давид кажется, твой любовник с которым у вас была семья. Почему же ты не осталась с ним?

Не могу сдержать слезы от досады, зажмуриваю глаза ловя навязанное чувство вины. Я даже не предполагала, что Волк был рядом и была драка. Но я четко помню то чувство отчаянния в последнем звонке.

– Давид не любовник, он близкий человек, – рассматриваю свой красный маникюр.

– Этому мужчине ты звонила последний раз. Этот мужчина сидел возле тебя неделю пока мой сын хоронил отца. Вы не любите друг друга, они были прекрасной парой с Тамарой, – плачет. Продолжает резать меня на куски.

– В ее смерти наверно тоже я виновата? – поворачиваюсь к ней и смотрю прямо в бесстыжие глаза, которые ищут виноватого в своих бедах, – Чего вы молчите? А в смерти моего отца тоже я виновата? Виновата, что ваш сын опасный человек с плохой репутацией? А может я виновата в том, что ваша дочь жива?

– Мирослав, как ты можешь? – ее губы затряслись.

– Я виновата только в своих потерях – давлю, вставая со стула, опираясь руками о стол, – Я хотела жить, дышать, хотела семью, я хотела ребенка! Я люблю вашего сына до сих, сколько бы боли он мне не принес! – кажется я потеряла себя в своих чувствах к нему, потеряла мир вокруг, потеряла всё.

– Что здесь происходит? – в комнате появляется Гора, злой, в том же костюме в котором был на вечере, только без галстука.

– А, ты! Как развлечения с молоденькими девочками? – переключаю свое внимание, выходя изо стола.

– Что ты несешь? Ты пьяна? – с презрением.

– Я пьяна? – подхожу к нему и прежде чем подумать замахиваюсь, слышу шлепок и ощущаю огонь в руке, – Ты чертов изменщик, понравилось?! – начинаю кричать.

Стремительно хватает за горло, сжимая руку так, что дышать становится трудно. Его ноздри раздулись, а глаза потемнели, мощный подбородок вышел вперед.

– Что ты несешь? – спокойно, растягивая слова.

– Тебе же понравилась та девка, какого хуя ты мне соврал? Захотел ее?! Да?! – пытаюсь оторвать его руку, хриплю.

– Мирослава перестань, здесь моя мать, наверху спит сын, – сжимает руку еще сильнее и я начинаю задыхаться ловя открытым ртом воздух, – Зачем ты устраиваешь этот концерт?

– Отпусти, – чувствую давление, в глазах мелькает темнота.

Когда я нахожусь у пропасти во тьму, муж расцепляет ладонь, позволяя мне упасть на стул, ловить жадно воздух, морщиться от боли в легких.

– Зачем ты приехала сюда? – расхаживает передо мной в своих начищенных черных туфлях.

– За ребенком, – прячу глаза.

– В таком состоянии? Ты хотела забрать моего ребенка в таком состоянии? – возмущение, – Мирослава, тебя нельзя оставлять с детьми ни на минуту одну!