Последний шанс

— Ловишь на лету. Нам с тобой надо как-то уживаться несколько долгих месяцев.

— Не напрягайся. Я уже все забыл.

Чувствую себя сейчас последним конченым моральным уродом. Нихера я не забыл и не смогу. Сотворил сука непоправимую ошибку. Понимаю что срочно нужно исправлять эту ситуацию, через силу забыть, вычеркнуть эту ночь из своей памяти.

— Вот и прекрасно, потому что особо и помнить нечего, так, просто трах по пьяни.

Дерзко ухмыльнулся сам себе и опустил руки в карманы брюк.

— Читаешь мои мысли, a сейчас давай, собирайся, пойдём осмотрим наш теремок.

— О, проснулись уже? Давайте за стол, позавтракаете, а то чего на пустой желудок по деревне шататься.

Вошедший Кузьмич, махнул рукой в сторону открытой веранды на улице.

— Неудобно как-то, мы и так вас обременили своим присутствием, у себя позавтракаем.

— Ааа, ну, хозяин барин, вы ж городские, любите всякую навороченную гадость, плесени там завались, милости прошу.

Удивленно отвесил Кузьмич и развел руками. На самом деле, есть хотелось до ужаса. Да и желудок предательски вурчал, доставляя некий дискомфорт организму.

— А я пожалуй останусь.

— Другое дело, проходи дочка, там парное молоко, домашний творог, блинчики, угощайтесь.

С этими словами, Кузьмич взял садовый шланг и вышел на улицу, а мы как два зомбяка, вышли на уютную террасу и поплелись за стол. В нос сразу вонзается утренний запах скошенной травы и окруженного вокруг леса. Удивительно, посидев пару минут на улице, башка сразу прекращает трещать. Лиза уже сидела и уплетала тонкие блинчики, запивая стаканом ледяного молока, я также взял несколько блинчиков с мясом и стал с треском уплетать домашнюю еду.

— Да, забыл сказать, с завтрашнего дня, ты приступаешь к работе на ферме.

Непринуждённо сказал не глядя ей в глаза, обмакнул небольшой кусочек блина в сметану и закинул его в рот.

— Какая к черту ферма?! Я не собираюсь здесь коровам хвосты крутить.

Оторвавшись от жадного поглощения молочки, язва подняла свой недоуменный взгляд на меня. Так же неотрывно смотрю и опускаю взгляд на её измазанные в молоке губы. Ухмыляюсь… Смешная до трясучки и одновременно пытается быть грозной. Жадно запихивает в рот остатки блина и продолжает хмуриться, непроизвольно руки сами тянутся к её лицу, убрать этот белый след.

— Ты что делаешь?!

— Ощущение того, что с Гитлером завтракаю. Усы…

Резко одергиваю себя и указываю на её губы, мелкая мгновенно убирает след рукавом, а я как баран мысленно прописываю сам себе с вертухи в башню. Это блять что вообще нахрен такое?! Какого хрена мои руки тянутся к её лицу?! Всегда сам ненавидел эти тактильные прикосновения. А с этой…. Эта коза медленно превращает меня в пахучую ванильку. Да ну нахрен! Никому не дам вклиниться в мою голову.

— Попробуй мой блинчик, он с вишневым вареньем и сметаной.

Мелкая тянет кусочек блинчика насаженный на вилку к моим губам, не отрывая своих глаз от меня. Открываю рот и хочу съесть этот блин. Сука! Девка сидит и пытается меня накормить?! Че за бред вообще, но я как зачарованный послушно повинуюсь.

— Такой ароматный и вкусный, правда?

Мягко пропевает и как в замедленной съемке, Лиза подносит ещё ближе кусочек, а потом резко им проводит по моему носу, измазывая меня в огромном количестве сметаны.

— Гитлер и чумазый кот в сметане, идеальная парочка.

Даааа. Идеальней нас только Мартиша и Гомес Аддамс.

— Совсем страх потеряла? Не играй со мной.

Залип как придурок, перехватываю её запястье и до боли сжимаю. А второй вытираю нос. Вовремя вспоминаю что я самый настоящий безжалостный монстр, который всю свою сознательную жизнь жил по чёрному. Хватит с меня, однажды открылся уже, но лишь сам себе подписал смертный приговор. Больше никто не прорвётся в мою голову и мои мысли. Выпускаю её руку, шумно выдыхаю и устало потираю переносицу, мгновенно меняя спокойный тон на приказной.

— Будешь делать то, что я тебе говорю, тем более, мне на ферме нужны уши.

Стиснув до противного скрежета зубы, решил вернуться к начатому разговору.

— Запомни Казанцев, ещё не родился тот человек который будет мне указывать что делать!

— Этот человек сейчас сидит перед тобой, иначе, я лично сдам тебя твоему любовничку, выбор за тобой.

— Ты мне сейчас напоминаешь меня в двухлетнем возрасте.

Прыснула мелкая и обижено скривилась.

— Поясни…

— Тоже норовишь мне всё обосрать.

Вижу как в её глазах плескается негодование и ненависть. Снова во мне просыпается моя настоящая натура. Да мелкая, шантаж и ничего другого, раз по хорошему не понимаешь, все пытается показать мне свои зубки. Вдоволь наевшись, встаю под прожигающий взгляд язвы и шумно задвигаю стул.

— Не зли меня, будь послушной девочкой.

— Да пошёл ты!

— Я пошёл, собрать вещи… И да..

Резко вырываю из её рук бутерброд с маслом, который она старательно только что для себя намазала. Лизка озлобленно посмотрела на меня и надула губы. А я и сам не понял как из моего рта вырвалась несвойственная для меня фраза.

— Лиз, прости за ночь…

Выплюнул на выдохе и как пацан, опустил глаза в пол, сука! Что за ебучее чувство вины?! Словно привороженный, не могу поднять глаза и все.

— Прощаю. Иди на хер!