Последний шанс

Хватаю её под локоть, заставляю подняться на ноги, болезненно сжимаю её плоть, понимаю что делаю ей больно, но она никак это не показывает, а меня это ещё больше злит. Гордая до усрачки! Пристально впиваюсь в нее леденящим взглядом. Вижу по ее наглым глазам, что до нее прекрасно доходит, что выкинула очередную хуйню. Блять! Еле сдерживаюсь, пытаюсь себя контролировать, медленно разжимаю свои цепкие тиски пальцев, освобождая её тонкую руку, ещё немного и сверну её к херам.

— Да! Я больна, клептоманка в третьем поколении, поэтому, не трещи чечеткой.

— Блять! Какая же ты безмозглая! Сегодня же возьмешь этот пыльный мешок и вернешь обратно где взяла! Услышала?

— Ой, какие мы грозные, ничего я не буду возвращать, и вообще может это не её ковер, а просто похожий? Проведи сначала экспертизу, a потом уже и верещи.

Лизка вырывает свою руку и снова усаживается в кресло, подминая под себя одну ногу.

— Какое ебучее совпадение, не хочешь по хорошему значит?

Вот же, коза непонятливая! Снова болезненно хватаю мелкую за тонкое запястье, как безжизненная кукла она повинуется и стоит уже на ногах. Но не удержав равновесия, падает прямо на мою каменную грудь. Черт! Вот почему я сейчас смотрю на нее, хочу разорвать и одновременно чувствую к ней сожаление?! Вторая рука держит её за талию, от раздражения, сжимаю тонкую плоть немного крепче. Смотрю в чайные глаза, её зрачки вожделенно расширяются, Лизка неотрывно смотрит на меня и тяжело дышит.

— Повторяю! Вернешь этот ковер, и мне абсолютно плевать как ты все это провернешь.

— Пф! Да щяз же, уже лечу на этом самом ковре самолете разсекая пустыни арабской ночи, Аладдин хренов!

— Не вернешь ковер, закрою на пятнадцать суток!

Говорю повышая тон, своим упрямством язва уже начинает выводить меня из себя. Зная свою вспыльчивость, могу сейчас действительно сорваться, а я этого не хочу.

— Слышишь душнила, ты мне тут давление не поднимай! Не вырасла ещё указка!

— Сутки! Ровно сутки вернуть его на место!

Злобно цежу сквозь зубы.

— Тебе надо, ты и возвращай, мне он не мешает.

— Я че, на имбицила похож?!

— Честно ответить? И вообще, успокойся, капелек накапать?

— С тобой чтобы спокойным быть, надо пустырник жрать! С поля сука! С корнем блять.

Все! Допекла, озлобленно смотрю в её глаза, и вот теперь то в них я вижу настоящий испуг, рывком переворачиваю её к себе спиной и силой заставляю нагнуться, её упругая попка прижимается к моему паху, сука! Вот прямо сейчас бы поставил раком и отымел, блять! Вовремя прихожу в себя, а мелкая неподвижно застывает не двигаясь.

— Плохо тебя мамка с папкой видно пороли в детстве, где твое воспитание? Родители не научили манерам? Пусти!

Мне напрочь сносит башню. Опустила сука в искрометный ад из которого я только недавно выкарабкался и стал жить нормальной жизнью. Молниеносно стянул жёсткий ремень с брюк и со всей силы ударил по оттопыренной заднице.

— Ай!

Лиза жалобно вскрикнула от жгучей боли, испуганно дергаясь в моих руках.

— Я предупреждал тебя, не понимаешь по хорошему, значит буду так!

Малая отчаянно вырывается из моей лютой хватки, а мне словно мало. Допекла до белой горячки, перед глазами непроницаемая пелена злости и похоти, руки сами снова наносят болезненные удары, оставляя после себя заметные унизительные следы. А следом идёт новый хлёсткий удар. А затем ещё и ещё. Мой обезумевший зверь вырвался наружу и это полностью ее вина! Так пусть теперь знает… Знает какой я на самом деле!

— Женя…. Больно… Услышь меня, остановись!

В башке багровый туман, я жёстко наношу удар за ударом, не в силах себя контролировать. Лизка трясется вся, чувствую кожей, как по ее венам адской болью разливается животный страх.

— Сука маленькая, ответишь за свой несносный характер!

— Алан… Пожалуйста… Алан.

— Как же ты сладко умоляешь… Только тебе позволено называть меня по имени, только тебе, моя любовь…

Наношу последний сокрушительный, хлёсткий удар, от которого хрупкое тело сотрясается мелкой дрожью. Судорожные всхлипы приводят меня в чувства. Очухался после того, как она жалобно начала скулить и захлебываться безостановочными слезами. Что со мной, блять?! Демон, которого я на протяжении долгого времени сдерживал на железной цепи внутри себя, сорвался к херам. Сука, выбрался наружу!

— Повтори… Как ты назвала меня?!

До сих пор яростно сжимаю толстый кожаный ремень в напряжённых пальцах. Не свожу лютых глаз с Лизы, которая выбила меня из колеи. Частое, рваное дыхание вырывается из пересохшей глотки. Блять! Она кое-как выпрямляется, маленькой ладошкой старательно вытирает мокрые щеки.

— Ненавижу….. Ненавижу тебя!

Хватит уже действительно, надеюсь дошло, больше я не намерен терпеть её выходки. Выпускаю мелкую из своей хватки и отстраняюсь, но в ответ, мне прилетает звучная пощечина, смотрим друг другу в глаза, а мне становится хуёво. На её лице отражается такая боль, что сейчас мне самому хочется себе втащить. Страх. Боль. Испуг. Ненависть. Это все что сейчас отображается в её стеклянных глазах.

— Иди поплачь, подумай своей безмозглой башкой что ты творишь.