Последний шанс

– Ну а ты ужасно сексуальный, – отвечает Софи. Она выпила уже два стакана восхитительного глинтвейна и чувствует себя бодрой и слегка влюбленной во всех вокруг. – Вот бедняга, наглотался огня. У тебя, наверное, ужасный вкус во рту. Хочешь сахарной ваты?

– Нет, спасибо. Мне надо с тобой поговорить. Я специально приходил вчера, но тебя не было дома.

Софи бросает на него игривый взгляд сквозь полуопущенные ресницы, не забывая о своем декольте. Сердце подпрыгивает у нее в груди. Она не понимает, зачем вообще мучилась и волновалась. Рик идеально ей подходит. Это чувствует ее тело. Об этом знает ее сердце. И рассудок тоже. Он тот самый, единственный. Она определенно собирается переспать с ним сегодня, и это будет чертовски здорово. Это станет началом бурного романа – с сексом, сексом, сексом… и разговорами до рассвета, и прогулками по берегу реки в толстых джемперах, и играми в летающую тарелку в парках. И она забеременеет как раз к своему сорокалетию.

– Теперь я здесь. – Софи улыбается и легонько ударяет его волшебной палочкой. – Чем я могу помочь? Может, заколдовать тебя?

– Видишь ли, какое дело… Мне немного неловко. Но я подумал, надо сказать тебе, что я вернулся к своей бывшей девушке.

О ГОСПОДИ, НЕТ!

Софи опускает волшебную палочку. Она надолго запомнит это свое глупое представление с волшебной палочкой и хлопаньем ресниц. И свою досаду.

– О-о, понимаю, – говорит она и, немного помолчав, добавляет: – Пожалуй, я могла бы превратить счастливую соперницу в лягушку.

Рик криво ухмыляется:

– Вообще-то, наверное, еще на первом свидании надо было предупредить тебя, что я недавно порвал со своей девушкой, но я не хотел, чтобы ты посчитала меня легкомысленным. И я правда думал, что мы будем вместе. Но потом она прислала мне имейл, и мы решили честно поговорить о своих чувствах.

«Вот уж облом так облом!»

– Мне очень жаль, – продолжает Рик. – Мы с тобой здорово провели время. Но… Просто, как говорится, старая любовь не ржавеет.

«Боже, как трогательно! Сейчас меня стошнит прямо на сахарную вату!»

Софи лучезарно улыбается ему и говорит:

– Ну конечно, я понимаю. Надеюсь, у вас все будет хорошо.

– Да… по правде говоря, мне хочется обзавестись семьей: остепениться, стать отцом. Я чувствую, что к этому готов.

Он готов стать отцом! Софи становится по-настоящему больно.

– Это здорово, Рик. Правда, я очень за тебя рада. Эй, послушай, а не мог бы ты принести мне еще стаканчик глинтвейна?

* * *

Сначала Рону кажется, что включился автоответчик, но потом незнакомый мужской голос произносит:

– Да, слушаю вас!

Это он. У него густой голос самоуверенного богатого человека. Этот тип явно работает в недвижимости. Вероятно, носит золотую цепочку и барсетку. Рон чувствует, что у него сейчас лопнет голова.

И с трудом произносит:

– Кто это?

Мужик отвечает:

– Это Рон. А кто говорит?

РОН?

– Вообще-то, Рон – это я! – рычит он.

Мужик фыркает:

– Хорошее имя, приятель. Выходит, мы тезки.

Рон цедит сквозь стиснутые зубы:

– Может, объясните, с какой стати вы отвечаете по телефону моей жены?

– Марджи сейчас одевается. Хотите, чтобы я позвал ее?

Теперь голова у Рона действительно лопается.

ВЫ ЭТО СЕРЬЕЗНО?

* * *

– О нет, дорогая! – говорит Энигма. – Это просто невозможно!

Энигма раздражена. Никто не принес ей перекусить, не считая одного несчастного сэндвича, причем это было несколько часов тому назад. Марджи действительно отправилась сегодня на свою вечеринку. Энигма до последней минуты не верила, что дочь это сделает. Маленький Джейк устал и начинает капризничать, а его мамаши и след простыл. Ну и куда, спрашивается, подевалась Грейс? К тому же Вероника только что во всеуслышание объявила, что она одна из этих… гомосексуалистов. Не то чтобы Энигма была так уж против гомосексуалистов. Они довольно милые, доброжелательные и красиво одеваются. Просто Энигме не нравится, что они выставляют напоказ свои странные пристрастия. В этом нет никакой необходимости. Каждый у себя дома может делать все, что хочет, но зачем оповещать об этом окружающих? А теперь получается, что ее родная внучка – тоже одна из этих. Что за ерунда! К тому же Энигма всегда полагала, что гомосексуалистами бывают только мужчины. Ох уж эта Вероника, вечно у нее все не как у людей!

Энигма вежливо улыбается японской девушке, которая, судя по всему, внушила Веронике эти нелепые мысли, и пытается просветить ее:

– Видите ли, дорогая, дело в том, что у нас приличная семья, где никто подобными вещами не занимается.

– Бабушка, не будь такой грубой! – восклицает Вероника.

– Но, милая, у нас и впрямь приличная семья!

Энигма разгневана. Она и так старалась быть вежливой с этой японкой, что не так-то просто, особенно если учесть, что один из самых очаровательных бойфрендов Энигмы во время Второй мировой войны попал в плен к японцам. Беднягу там держали в концлагере и всячески над ним издевались!

Японка говорит:

– Все нормально, Вероника. Обсудим это в другой раз. – И спрашивает Энигму: – Это ваш правнук?

– Да, это маленький Джейк. – Энигма с надеждой протягивает ей ребенка. – Хочешь подержать его, дорогая? У меня очень болят руки.