Последний шанс

«Нет, ты вообрази! – с неизменным энтузиазмом говорит Рон. – Огромные шматы вонючей ворвани падают с неба. Только янки могли до такого додуматься, а?»

«С какой целью ты рассказываешь мне эту историю? – всегда спрашивает Марджи. – Ненавижу ее! Бедный кит!»

«Ни с какой, – неизменно отвечает Рон. – Просто вспомнилось».

Когда Рон и Марджи поженились, он, бывало, прятал ее ночные рубашки, чтобы она спала голой. Когда в семидесятые она надевала свое красное, вязанное крючком бикини, муж смущал ее тем, что, сунув два пальца в рот, присвистывал от восхищения. В те годы он не знал никаких историй о выброшенных на берег китах.

– Раз, два, три, – вслух считает Марджи. Потом открывает глаза. – Господи помилуй!

Все обстоит хуже, чем она думала. Белая плоть в складках, как у куриной тушки. Отвислые, мешковатые предплечья. Бедра словно свиные сосиски. А живот! О боже, живот сильно смахивает на огромную дыню.

Что случилось с хорошенькой миниатюрной Марджи Макнаб, обладавшей талией в двадцать три дюйма? Всегда на один дюйм меньше, чем у сестры! (Предмет тайной гордости Маргарет: как Лаура ни старалась, но сравняться с ней не могла!) До рождения Вероники Марджи еще влезала в свадебное платье.

Единственное утешение состоит в том, что ее новый друг в плавках наверняка выглядит не лучше.

И Маргарет вспоминает, как он сидел напротив нее в кафе. «Он очень… широкий, – подумала тогда Марджи. – Его тело расползается прямо на глазах».

Хотя, конечно, толстый мужчина не так жалок, как толстая женщина.

Ее нового друга зовут Рон. Казалось бы, узнав о таком совпадении, она должна была удивленно воскликнуть: «Надо же! Моего мужа зовут точно так же!» Но Маргарет этого почему-то не сделала. Она вообще избегала упоминать про своего супруга. Вместо этого она сосредоточилась на Толстом Роне и его затее.

«Нет, – решает Маргарет, – он не Толстый Рон. Это жестоко. Лучше буду называть его Пухлый Рон. Очень милое прозвище, этакий веселый персонаж из сказки».

«Думаю, это будет забавно, – сказал тогда Пухлый Рон, – если не сказать больше».

«Ага, просто обхохочешься», – ответила Марджи своим новым тоном уверенной американки.

Потом она протянула ему руку для рукопожатия. Раньше Маргарет никогда первой не протягивала руку мужчинам. Она превращается в эмансипированную дамочку!

«Да уж, просто обхохочешься, – думает Марджи, снимая очки, чтобы толстая дама в зеркале вновь расплылась. – А что, вполне возможно, что я еще покажу им всем, на что способна. Почему бы и нет?»

Глава 29

– Если ты уйдешь и станешь жить на Луне, мне будет очень-очень грустно, – с несчастным видом сказала Мелли, танцовщица из музыкальной шкатулки.

Габлет рассердился:

– Не заставляй меня чувствовать вину, ты, розовая расфуфыренная сучка!

Мелли заплакала:

– Зачем ты меня обижаешь?

Она встала на пуанты и закружилась так быстро, что слезы брызнули у нее из глаз, совсем как вода из садового пульверизатора.

Габлет топнул ногой:

– Ну, блин!

Потом ему в голову пришла умная мысль. Он найдет для Мелли НОВОГО лучшего друга, чтобы она не чувствовала себя одинокой, когда он отправится на Луну. Это была НЕОБЫЧАЙНО умная мысль!

После визита Софи ребенок стал улыбаться. Грейс снимала его, улыбающегося отцу, цифровым фотоаппаратом и посылала снимки по электронной почте подругам и родственникам. Она отпечатала тридцать копий одного из снимков и сделала из них прелестные открытки, поблагодарив всех, кто прислал им подарки. Вообще-то, это было совершенно не похоже на Грейс; скорее уж, рассылать такие милые открытки в духе Софи. Текст на обороте везде был разный: «Твоя погремушка – любимая игрушка Джейка!» «Джейк выглядит очаровательно в твоих ползунках!»; «Твой плюшевый мишка – любимая игрушка Джейка!» Она разложила послания по конвертам, написала адреса, наклеила марки и отнесла на почту. Это занятие потребовало от Грейс столь колоссальных усилий, что, опустив конверты в почтовый ящик, она почувствовала такое облегчение, словно написала диссертацию или пробежала марафон.

«Боже правый, самодельные открытки! – немного язвительно сказала на следующий день одна подруга. – Вы только посмотрите на эту суперженщину! Знаешь, Грейс, не обязательно всегда быть такой идеальной. Дай шанс и нам, простым смертным».

Грейс повесила трубку и с воплем швырнула аппарат в стену: «Ну, блин, чтоб тебя!» На стене осталась отметина, и она потом долго отскабливала пятно.