Последний шанс палача

– А что тебя, собственно, веселит? – спросил Глеб тихо, но уже заводясь. – Дела твои швах, если не понял еще. Тот народ, что сзади меня, в курсе всей темы, а завтра оно дальше пойдет. Ты у нас, конечно, крутой перец, наверху тебя прикрывают, но на фига ты им нужен засвеченный, а?! Шумиха, журналисты, заявы на тебя во все инстанции! А уж иноземцам проклятым только намекни, что контора в России режет людей, да еще православными крестами!

– Ну, во-первых, давно не контора… – Улыбки на губах Мастера уже не было. – …А во-вторых… скажите, Глеб, неужели вы реально подонок? Вот так запросто отдадите свою страну на растерзание шакалам и будете смотреть, как она заживо гниет?

– Да пошел ты! – Аргументов не хватало, искать их не хотелось, и вообще – не для того все затеяно! Пора завязывать с дискуссиями, пока нервы не сдали на спусковых крючках. – Повторяю еще раз, отстань от Дины! Ты забываешь ее, я забываю тебя, и живем ровно. Любой наезд с вашей стороны – информация уходит в Интернет и всем желающим, а вон те парни помогут твоим придуркам успокоиться.

– Какое красноречие! Вам бы, Глеб, в политику, в народные трибуны, сделали бы крутую карьеру! И все-таки, не для протокола – зачем вам это? Неужели влюбились?

– Тебя не касается, – схамил Глеб уже по инерции, не решаясь почему-то разорвать этот странный разговор. – Ты за страну красивые базары ведешь, а я хочу, чтоб таких, как ты, здесь не было. Чтоб никто не мог людей запросто послать на костер или в лагеря, потому что рожа не понравилась. Я – за жизнь, понимаешь?!

– Вы за бардак. Для всех вас жизнь одного ублюдка дороже целой страны. Поэтому мы не договоримся, Глеб Воропаев. Живи, пока живется, и не мешай.

– СТОЙ. – Слово выпало сквозь зубы как тяжелая картечина, без крика и без злости. Гулкий стук в висках, белое лицо Наташи на белой наволочке, пустая безысходность во взгляде… – Стой, урод. Она же беременная. Тебе ЕЕ две жизни тоже не жалко?

Рука ползет уже за спину, под ремень, к нагретой рукояти под рубахой – он успеет! Должен успеть!

– Кто беременная? – неподдельное удивление во взгляде Мастера. – Вы это про Дину? А откуда… хотя глупый вопрос. Что ж, поздравляю, если не врешь, тут ты меня сделал!

На секунду, не больше лицо Мастера исказилось, потом импозантный мужчина резко развернулся, и осанка его сделалась вовсе монументальной. Прямая спина человека, которому очень нужно уйти гордо. Не сутулиться, не ломаться пополам от удара под дых – героем остаться.

– Стой, – сказал Глеб еще раз, совсем по-другому. Непонятные слова, странная реакция – да что за фигня тут творится?! – Стой, говорю, елки! Объясни нормально, без этих своих…

Прямая спина даже не вздрогнула – человек, уверенный в своей правоте. Широкие шаги, небрежный жест рукой в сторону бородатой шеренги. Средневековые бойцы опускают дробовики, телохранитель делает шаг в сторону, прикрывая отход вождя, худое лицо закаменело в странной гримасе… не до него сейчас! Догнать сейчас надо эту прямую спину, глянуть в глаза, задать всего пару очень важных вопросов!!!

Глеб успел сделать шаг, прежде чем грянул первый выстрел…

* * *

Мастер ждал смерти. Готов был к ней еще вчера, получив первое приглашение. На поляну сегодня выходил спокойный, как самурай, – победа или вечная честь, бояться нечего. Давил противника улыбкой и внутренней силой, играл, как в лучшие годы, переламывал, почти в клочья порвал.

До ТЕХ САМЫХ слов.

Сейчас внутри было мертво и пусто, как в старом конском черепе посреди пустыни. Сохранить лицо и уйти красиво. До кабинета добраться. Оттуда, уже с холодной головой, узнать все точно, до последней пакостной детальки – и да воздастся каждому по делам его!

Тяжелая палка ударила по спине, выбивая дух, а взамен пришло удивление. Кто посмел?!! Обернулся резко, поймав уже эхо выстрела, но еще не понимая – поляна, солнце, близкая спина Володи-телохранителя, зрачок ствола, глядящий из-под мышки назад.

На него, Мастера, глядящий!

Две подряд вспышки, и еще два удара многотонной дубиной – в грудь и в живот. Потом голова Володи брызнула вдруг многоцветным фонтаном, сосны и трава поменялись местами, небо в глаза бросилось всей ослепительной синевой.

«Уберите свет! – подумал человек, бывший когда-то полковником Вендерецким и почти успевший стать Великим Вождем. – Почему так ярко?! Приглушите!»

Губы его шевельнулись, выпустив красную пену, глаза хотели закрыться, но не смогли уже.

«…и это ВСЕ?!! Глупо как…»

Додумать он не успел.

* * *